Запрет на любовь

Что транслируют глаза, понять невозможно. Там много чего понамешано. И злость, и гнев, и удивление.

Но мне плевать. По-другому поступить я не могла. Если от меня зависит, понесут ли наказание виновные, я готова. Готова дать эти показания, даже если расплата неминуема.

Глава 7

Нервное напряжение немного отпускает только на свежем воздухе.

Мы с Алисой Андреевной стоим на крыльце школы. Она возмущается, недовольная допросом, случившимся в кабинете директора, а я, глядя на пустую разлинованную площадку, какое-то время просто молча её слушаю.

— Безобразие! Разве можно устраивать подобное! Чем думала директриса? Как допустила! А ещё все в городе её нахваливают. Какой, мол, она замечательный руководитель. Сейчас же поговорю по телефону с твоим дедом. Он свяжется с Казаковым — и эту дамочку в течение пяти минут с должности снимут!

— Не надо, — поворачиваюсь к ней.

— Что значит не надо? — вешает сумочку на плечо.

— Один из них её сын, ты же слышала.

— И что ж теперь?

— У неё итак из-за него будут неприятности. Не усугубляй, ни к чему.

Она вздыхает, надевая шляпку.

— Почему ты ничего не рассказала? — повторяет вопрос, который уже задавала в кабинете матери Ромасенко. — Всё от меня скрыла!

— Я не думала, что снова встречусь с ними.

— Тата, — смотрит на меня с немым укором во взгляде. — Это тебе не многомиллионная Москва, дорогая. Город очень маленький.

Это я уже поняла.

— Есть в Красоморске другая школа?

— Их всего две, но старшеклассники учатся только здесь.

Прекрасно. Надежда на вариант с переводом в одно мгновение лопается, точно воздушный шарик.

— Мы тебя в самый лучший класс определили, к Шац.

— Это лучший? — в изумлении выгибаю бровь.

— Да.

Что ж. Страшно представить, что из себя представляет худший.

— Не переживай. После визита полиции, этих хулиганов однозначно вышвырнут из школы, и ты сможешь спокойно учится в комфортном среде.

— Это вряд ли.

— Ну что за настроение?

— Голова болит.

— Поехали вместе со мной домой? Я сообщу Матильде Германовне о твоём плохом самочувствии.

Звучит заманчиво, но нет. Моё исчезновение будет расцениваться как трусость.

— Сильно болит?

— Выпью таблетку, пройдёт.

— Ты уверена, что не хочешь уйти? — обеспокоенно на меня поглядывает.

— Да. Сегодня занятия заканчиваются рано. Как-нибудь отсижу оставшиеся три урока.

— Ну хорошо. Пётр Игоревич заберёт тебя. Напишешь во сколько.

— Езжай.

— Если что, сразу звони мне, — наказывает строго, уже спустившись по ступенькам.

— Ладно.

Бабушка, цокая каблуками, пересекает школьный двор и, махнув мне на прощание рукой, выходит за забор.

Калитка закрывается, отрезая путь к бегству. В ту же самую секунду звенит звонок, и тишина быстро сменяется шумом, потому что коридоры заполняются детьми, покинувшими классы.

Достаю телефон и захожу в электронный дневник, чтобы посмотреть расписание уроков.

3. Русский 205

4. Алгебра 311

5. Английский 404

Так, русский у Шац. Значит, через десять минут надо вернуться на второй этаж. И по пути обязательно найти кулер с водой.

Тяжёлая железная дверь, издав пару коротких, отрывистых сигналов, распахнувшись, выпускает на крыльцо сотрудников полиции. Они обсуждают, кто что будет есть на обед.

Притом, что сейчас, так-то, только десять двадцать утра.

— По шавухе, Иваныч?

— Давай в «Шато» сегодня пожрём. Давно мы туда не наведывались с визитом.

— Ну можно. А повод какой придумаем?

— Скажем, что они траванули кого-то из туристов и что мы готовы натравить на них Роспотребнадзор. Пхах.

— Годится.

Завидев меня, резко прекращают свой диалог. Останавливаются рядом.

— Ты в порядке? — интересуется тот, который постарше и повыше.

— Да.

— Молодец, что не испугалась и сдала их.

— Похвально, — подключается второй.

— Меня ещё будут вызывать в полицию?

По правде говоря, мне очень этого не хотелось бы.

— Если следствию понадобится сотрудничество, мы сообщим, — почесав лысину, накрывает её фуражкой.

— Фёдор Иваныч, дать девчонке наши цифры, на всякий случай?

— Дай.

Толстяк копошится в кармане и достаёт оттуда маленькую прямоугольную визитку.

— И зачем она мне? — забираю бумажку. — Я ведь итак всё вам рассказала.

— Пусть будет. Вдруг что-то важное вспомнишь или кто-то из этих, — кивает в сторону здания, — угрожать тебе начнёт.

Никак его слова не комментирую, но фразы, произнесённые Ромасенко, непроизвольно всплывают в памяти.

— И это, совет. Как там тебя? Тата?

— Да.

— Не шарься одна вечером по окраине. Опасно. Ты девушка красивая, мало ли на кого нарвёшься. Сама вон видишь, какие экземпляры у нас тут в Красоморске водятся.

Киваю.

— Пошли в машину, Борь. Подполковник без конца трезвонит, — зовёт напарника Иваныч, закрывая ладонью от солнца экран телефона.

— Всего доброго.

— До свидания.

Эти двое покидают территорию образовательного учреждения, а я, взглянув на часы, убираю в сумку визитку и собираюсь вернуться в здание. Да только вот незадача: прямо у двери едва ли не нос к носу сталкиваюсь с кучерявым хулиганом.

Как же мне, чёрт возьми, беспощадно не везёт!

Стоим. Смотрим друг на друга. Очевидно, что оба к очередной скорой встрече не были готовы.