Запретная королева

Увидев веселый блеск в глазах своих дам, я поняла, как мало у них развлечений в Виндзоре. А может быть – в этот миг до моих ушей снова долетели бранные слова – они пытаются уберечь мое королевское достоинство от вида голых слуг, плещущихся в Темзе? Мне не хотелось показаться неженкой, и я продолжила шагать вперед.

– Мы пойдем дальше. Мне уже доводилось видеть раздетых мужчин, так что в обморок я не упаду.

Мы подошли к берегу, где у излучины реки росла большая ива, широко раскинувшая выступающие из земли толстые корни, – идеальное тенистое место для отдыха, – и остановились.

– Ну вот, как я говорила. Им просто делать нечего! – Беатрис презрительно задрала изящный носик. – Я по-прежнему считаю, что нам следует вернуться.

– Пока что нет. – Я подняла руку, предупреждая возможные возражения.

Горстка замковых слуг от души наслаждалась отдыхом от дворцовых обязанностей; одни сидели на жесткой скошенной траве, спускавшейся к самой воде, другие плескались в реке. Течение подмыло берег, образовав глубокий плес; это было уютное место, идеальное для купания летом и катания на коньках зимой (мне уже было известно, что, когда ударят морозы, тут появится просторная площадка из гладкого льда).

Некоторых из этих людей я знала: среди них был мой виночерпий и резчик по камню. Не догадываясь, что за ними наблюдают, они сидели расслабленно, попивая что-то из глиняных кувшинов. Кое-кто был раздет до пояса, другие полностью обнажены.

Мы стояли, не шевелясь и молча наблюдая за этой соблазнительной сценкой с участием нагих мужских тел, мокрых и блестевших на солнце. Мои придворные дамы были возбуждены, глаза их горели, как будто им принесли изысканное лакомство – полное блюдо поджаренного золотистого миндаля.

– А если бы мы все-таки исключили из своей жизни не всех мужчин, кого бы из этих славных представителей мужской породы мы предпочли бы увидеть у себя в постели? – серьезным тоном задала вопрос Мэг; в конце фразы у нее от волнения перехватило дыхание.

Я обернулась, чтобы с улыбкой ей ответить. Но внезапно во рту у меня пересохло, потому что в этот момент один из мужчин с мускулистыми бедрами и плечами рывком поднялся на ноги, застыл на мгновение, чтобы, обернувшись назад, усмехнуться в ответ на какой-то непристойный комментарий, после чего ловко нырнул с обрывистого берега, войдя в воду без единого всплеска. Его кожа загадочно блестела, пока он плыл под водой, быстро и изящно, точно лосось. Вынырнув через несколько ярдов, мускулистый мужчина встал на неглубокое дно, и капли воды засияли на его волосах и плечах, словно россыпь бриллиантов.

Я медленно втянула воздух, только теперь сообразив, что от этого зрелища у меня перехватило дыхание.

Оуэн Тюдор. Дворцовый распорядитель королевы.

Вода стекала по его торсу; он движением руки отбросил волосы с лица, и они тяжелой черной гривой упали ему на плечи, подняв веер заблестевших на солнце брызг. К своему стыду должна признаться, что я не могла оторвать от него глаз. Впившись в Тюдора взглядом, я, совершенно очарованная, медленно выдохнула и невольно задержала дыхание.

Мне оставалось лишь молча восхищаться пропорционально развитым мужским телом, его прекрасной рельефной мускулатурой, придававшей безукоризненную форму торсу и плечам. А его лицо… Ах! Я опять глубоко вздохнула. Лицо Тюдора светилось беззаботной, ничем не омраченной радостью, глаза напоминали черный янтарь, а мокрые блестящие волосы – идеально гладкий венецианский шелк.

Этот мужчина был великолепен.

Тут я поняла, что мои разговорчивые придворные дамы притихли.

– Ладно, – произнесла Беатрис, положив конец наваждению и разрушив заклятье.

Но только не для меня. Не для меня. Я безнадежно попала под его чары.

Мой дворцовый распорядитель выплыл на мель и пошел шагом, поднимая за собой небольшую волну и не обращая внимания на отсутствие одежды. У меня во рту по-прежнему было сухо; я поймала себя на том, что мой взгляд невольно скользит по дорожке черных волос, тянущейся от его груди к животу и ниже. Живот, кстати сказать, был плоский и подтянутый, на бедрах лоснились крепкие мышцы. Мне было жаль, когда, выйдя на берег, Тюдор подхватил холщовое полотенце и укрылся им, спрятав свое мускулистое тело, – впрочем, возможно, так он лишь еще больше его подчеркнул, поскольку тонкая ткань вскоре пропиталась водой и плотно облепила его. Дамы вокруг меня тихо застонали.

Этот великолепный мужчина мало чем напоминал господина Оуэна Тюдора, ежедневно принимавшего решение, какие блюда будут поданы к моему столу. Строгого, молчаливого, сурового господина Оуэна, следившего за тем, чтобы полы подмели, а свечи заменили, контролировавшего состояние моих финансов и качество вина, наливавшегося в моей гостиной. Как могли одежда и холодная сдержанность в манерах скрывать под своим покровом столь неотразимого мужчину?

Его улыбка нашла отклик в моей душе, будто одинокий призывный удар колокола.

– Королева!

Нас наконец заметили.