Запретная звезда

Люди графа принялись заниматься лошадьми и запасами. Даже Эйлит немного ожила и с некоторым интересом осматривала башню, как клин врезающуюся в прохладное серое небо.

– Мне кажется, девочке немного лучше, – граф кивком указал на Эйлит, безучастно глядящую в огонь. – Отдых пойдет ей на пользу. Я бы посоветовал задержаться здесь еще на день, пока она не придет в себя.

– У нас не так много времени, Теодор. Лишний день – это роскошь, которую мы не можем себе позволить.

– Погода решила все за вас, наместник, – усмехнулся граф и раскрыл пошире створку, чтобы показать, как на улице заморосил мелкий дождь, отчего лошади недовольно заржали и затрясли головами, ведь крыши над ними не было, единственная конюшня сгорела много лет назад.

Атис про себя отругал провинциальных чинодралов: чем дальше от столицы, тем безответственней люд, да и маги тоже. Будь подходящее время – он, наместник гнева Альхорова, лично бы проехался по сторожевым постам и привел все в порядок. Ибо в их деле от этого может зависеть жизнь.

– Зарядил до утра, не меньше. – Теодор закрыл ставни. – Дорогу размыло. Сможем пройти только завтра после обеда, когда она хоть немного просохнет. Но это еще не самое неприятное: припасов хватит всего на два дня пути.

Атис про себя выругался. Шахин питался одной крупой и не мог ничего толкового дать в дорогу, кроме проса. Если бы он знал, как плохо обстоят дела на «Злотом», не повел бы сюда людей. Граф продолжал:

– До Бисной гавани не меньше трех дней пути. С учетом дождя – четыре.

– Этот сторожевой пост последний на нашем пути, – наместник опустился на ступени рядом и после некоторого раздумья добавил: – Нам придется как-то выкручиваться.

– Вы же знаете Дильхейм, тут не угадаешь с погодой. – Граф зажег трубку, затянулся и выпустил кольцо махорочного дыма. – Сегодня дождь, завтра – снег, послезавтра – жара, будто летом. Я бы все же пополнил припасы. Севернее есть деревушка, при ней как раз гостевой дом. Запасемся всем необходимым там.

На том и решили. Если бы только Атис знал…

Дождь и вправду зарядил до утра, а затем и до следующего вечера. Покинуть «Злотый» они смогли только спустя два дня и сразу отправились в сторону гостевого дома, про который упоминал граф. Припасы экономили как могли, но те все равно заканчивались. И людей, и животных истощила непогода, и теперь все мечтали только о постели и горячей, жирной пище. До Бисной гавани оставалось еще два дня пути.

«Хромой олень», так назывался гостевой дом, в котором они поселились на ночь, чтобы пополнить запасы. Содержала его вдовушка (так любовно звал ее граф), с этим местом ее связывала одна очень трогательная история: именно здесь двадцать лет назад ее покойный муж застрелил из лука оленя, который из-за хромоты не смог от них убежать. А так как они из-за долгого пути были очень голодны, оленье мясо пришлось очень кстати. Тут же и решили строить. От дороги недалеко, до Бисной гавани – рукой подать, да и вид на море крайне приятный.

Вдовушка была женщиной строгой, чистоплотной, однако изголодавшейся по мужской ласке. Стоило Теодору попросить ее о том или ином, как она сразу же начинала широко улыбаться и страстно потеть, обещая достать все, что господину угодно. Муж ее умер восемь лет назад на охоте – задрал бешеный кабан, детей же звезды не даровали, и пришлось ей вести все хозяйство в одиночку. В соседней деревне она наняла двух девок, потому что девицы из гавани, по ее словам, все «поднимай подол», и паренька то ли по кличке, то ли по имени Маркуша, потому что все ребята из гавани «с молока сразу на пиво». Мальчишка крутился вокруг лошадей, так рьяно помогая солдатам, что один раз едва не получил от раздраженного Айры копытом.

Завтрак проходил в угрюмом молчании, сопровождаясь только стуком ложек и бормотанием хозяйки, раздающей приказы служанкам. Эйлит, зажатая между мужскими плечами, со зверским аппетитом поедала курицу, перепачкавшись в жире. Теодор, напротив, ничего не ел, только потягивал из чашки чай. Его задумчивый взгляд, устремленный куда-то сквозь людей и стены, выдавал некоторое беспокойство. Чутье подсказывало Атису, что граф о чем-то догадывается.

Вдруг он видел его в лесу в тот день, но промолчал? Сколько еще Атис сможет скрывать болезнь? Сколько еще болезнь позволит молчать? Повезло, что приступ случился ночью. А если это повторится днем? В конце концов, он, как и все звери, может быть опасен. Вдруг кто-то пострадает по его вине.

Пора принимать меры. Признаться хотя бы Теодору, чтобы не подвергать опасности его людей и Эйлит. Пока еще не слишком поздно.

– Минейр? – позвал граф, словно прочитав его мысли. Что ж, он всегда был прозорлив, нечему тут удивляться. – На пару слов.

Граф скрылся за дверью, ведущей на балкон парадного крыльца. У Атиса вспотели ладони, как у мальчишки перед первым свиданием. Разговор будет непростым, нечего и сомневаться. Он замер у двери, собираясь с мыслями и, когда осознал, что заставлять графа так долго ждать невежливо, вышел следом.