Запретные ночи с вампиром

— Но не мне, — он подошел ближе к ее креслу. — Я видел совершенство, поэтому я никогда не смогу хотеть ничего менее привлекательного.

Она настороженно посмотрела на него.

— Никто не идеален.

— Ты идеальна. Для меня.

Она вскочила на ноги, выставляя кресло между ними.

— Мне нужно идти. Корки может прийти в любую минуту.

— Ты избегаешь меня.

— Я была сильно занята, — она затянула кнут вокруг талии. — И я не думаю, что нам есть о чем говорить, правда.

Он осторожно обошел вокруг стула.

— Ты думала о нашем поцелуе?

— Нет, — она подняла подбородок. — Я совсем забыла об этом. Я решила, это был несчастный случай, и мы никогда не должны позволить этому случиться снова.

— Ты решила это после того, как забыла о нем?

Она сердито посмотрела на него.

— Ладно. Я очень хорошо все помню. Но только то, что было горячо, не означает, что мы сделаем это снова.

Он медленно улыбнулся.

— Было горячо, не так ли?

Ее взгляд упал на его губы.

— Я… не могу вспомнить.

— Странно, что твоя память приходит и уходит.

Она облизнула губы.

— Некоторые вещи лучше забыть.

Он обнял ее одной рукой.

— Ты забыла, как я заставляю стучать твое сердце?

Он слышал, как оно стучит.

Она положила руки ему на грудь.

— Кажется, я припоминаю что-то такое…

Он прижался носом к ее шее.

— Ты забыла, как трепетала от моих прикосновений?

Она задрожала.

— Фил… — ее пальцы жадно вцепились в его рубашку. — Я не хочу влюбляться в тебя.

— Но ты уже влюбилась, — он отметил красный блеск в ее глазах. — Я знаю, ты хочешь меня.

— Нет, — она запустила руки в его волосы, сжимая в кулаках пряди, будто никогда не хотела отпускать его. — Я совсем не хочу тебя.

— Какая жалость, — он поцеловал ее в лоб. — Потому что я хочу тебя.

— Ты не должен, — она потянула его голову вниз, чтобы поцеловать в губы.

— Милая, ты подаешь смешанные сигналы.

— Я знаю, — она прижалась к нему всем телом. — Я должна остановить это. Но Боже, помоги мне, я не могу… остановиться.

Он завладел ее губами, целуя со всей страстью, которая бурлила в нем восемь долгих лет. Ее губы приоткрылись с манящей покорностью. Но это не было пассивной капитуляцией, не со стороны его дерзкой Ванды. Она ласкала его язык, посасывая его с отчаянием, что у него закипела кровь. Его пах увеличился, и он крепко прижал ее к себе. Глубоко зарычав, он обнаружил, насколько хорош ее тонкий спандексный костюм, обтягивающий каждый изгиб ее тела от сладких ягодиц до спины.

Она потерлась об него, и его эрекция запульсировала.

Он расстегнул молнию на ее костюме на столько, чтобы просунуть руку и обхватить ее грудь.

— Ты такая прекрасная, такая совершенная.

Он провел большим пальцем по соску, и его кончик затвердел.

У нее перехватило дыхание.

— Фил… — ее руки гладили его по спине.

— Ванда, я хочу заняться с тобой любовью.

Ее руки замедлились.

— Нет, — она отошла назад, разрывая его объятия. — Я не могу… любить тебя.

— Я не причиню тебе вреда, Ванда. Ты можешь доверять мне.

Она покачала головой.

— Я не могу…

Она застегнула свой костюм. Ее покрасневшие глаза блестели от слез.

— Я понимаю, почему ты боишься. Ты потеряла всю свою семью. Кроме Марты. И ты, вероятно, думаешь, что она предала тебя.

— Что? — Ванда отступила назад, ее лицо побледнело. — Как… как ты…?

— Интервью, которое ты дала несколько лет назад для реалити-шоу. Мэгги нашла его в особняке, и мы посмотрели его.

Ванда застыла с испуганным выражением лица.

— Мэгги помогала тебе шпионить за мной?

— Мы не шпионим. Мы пытаемся помочь тебе. Если мы сможем найти способ справиться с нерешенными проблемами твоего прошлого…

— Мое прошлое тебя не касается! — отрезала она.

— Это так. Я должен помочь тебе научиться управлять своим гневом, и мы сможем противостоять любой твоей травме…

— Нет! Я не психологический эксперимент. И у меня есть сомнения по поводу твоих мотивов, доктор Фил. Ты пытаешь помочь мне по доброте душевной или просто хочешь потрахаться?

Он подавил растущий гнев.

— Я хочу, чтобы у тебя была счастливая полноценная жизнь. Твой страх заставляет тебя оскорблять меня, и мы можем избавиться от этого страха, изучив травму…

— Оставь мою травму в покое, черт возьми! — она поправила кнут на своей талии. — Я ничего не боюсь.

Он поднял руки.

— Это нормально, что ты сопротивляешься повторению болезненных воспоминаний.

Она стиснула зубы.

— Не надо меня опекать. Я ничего заново не переживаю.

— Значит, ты хочешь и дальше бояться? Неужели ты хочешь жить веками, боясь полюбить другого человека?

Она вздрогнула, как будто он ударил ее.

— Ванда, прости меня.

Он шагнул к ней.

— Нет, — она подняла руку, останавливая его. — Ты знаешь, скольких людей я потеряла? — розовая слеза скатилась по ее щеке. — Моих мать и отца. Мою младшую сестру. Всех моих братьев. Карла.

— Какого Карла? — Фил не мог вспомнить это имя из телеинтервью.

Протянутая рука Ванды сжалась в кулак. Ее голос дрожал.

— Волки убили его.

Фил замер.

Рука Ванды упала, лицо исказилось.

— Он был моей первой любовью. Смертный человек. Смертные всегда умирают, — она вытерла лицо. — Разве ты не понимаешь? Я не могу снова пройти через это.