Запрограммированная планета (СИ)

В результате командировки золотовалютный резерв нашей семьи значительно пополнился. А точнее – составил его основную часть. Время от времени этот запас пополнялся небольшими служебными премиальными и сэкономленными авансами. Вот так, от месяца к месяцу, за несколько лет родители и скопили немалую сумму – без малого двадцать тысяч у. е. Условных единиц или уругвайских енотов – совсем неважно. Важно то, что за такие серьёзные деньги по тем временам можно было приобрести две отличные трёхкомнатные квартиры. Эти деньги гарантировали нашей семье спокойствие и стабильность, мне и Славуне – хорошее образование, родителям – безбедную старость. Десять тысяч плюс десять тысяч. Завёрнутые в полиэтиленовые пакеты две плоские пачечки, помещённые в небольшой несгораемый сейфик. Неприкосновенный запас Форт-Нокса…

***

Услышав про доллары, я зябко поёжился.

– Славуня, я прекрасно помню про эти деньги. Отчего же не помнить? Доллары, тысячи, всё такое. Но это ведь не наши. Родители нам их не дадут, и даже не займут. Это по-любому. Кстати, будут правы! Вкладывать последние деньги в сомнительные проекты – несусветная глупость. Не для этого отец в пустыне горбатился. Слишком тяжело эти еноты доставались. А что мы из себя представляем в бизнесе, теперь ясно всем. Ничего не представляем! Ноль. Пустое место. Пробел. Неудачники! Реконструкцию бара окупили? Не окупили. Долги людям вернули? До конца не вернули! Хорошо ещё, друзья не наезжают и не напрягают. А могли бы уже и потребовать…

– Николаич, ну… знаешь… хватит! Мы тоже пахали, словно костариканские негры на плантациях! Упрекнуть нас не в чем! – горячась, защищались девчонки. – Вкалывали по-честному, работы не боялись. Терплячие! К людям по-человечески относились. Выплачивали зарплаты… достойные, между прочим, денежки. А помнишь, как год назад нам в исполкоме грамоту вручили – «Лучший налогоплательщик района»? Ну! А то, что прогорели, так это могло с каждым случиться. Как живём, забыл что ли? Коррупцию никто не отменял. Так что не торопись обвинять напрасно, тут палка о двух концах.

– Согласен, – буркнул я. – Да я и не обвиняю! Я… подозреваю. Вот мы сейчас спорим, какие мы ни в чём не виноватые, честные, трудолюбивые… А мысленно каждый из нас руки свои загребущие к сейфику-то уже и протянул. Верно говорю? Да?

– Верно! – воскликнула Славуня.

– Так хочется жизнь поменять! Очень-очень! – едва ли не прослезившись, дрожащим голоском поддержала Славуню Олюшка.

– Николаич, любимый! – принялись вразнобой доказывать девчонки. – Надоело на кашах сидеть, на макаронах без масла! Надоело, блин. Надоело! Горох отварной уже поперёк горла расклинился – сил нету! Детям на осень шмотки тоже нужны. В школу их через месяц за какой шиш собирать? А так начнём всё сначала. Учтём ошибки. Мы, если надо, ещё больше постараемся! Нужно работать круглосуточно – будем круглосуточно! Да и ты просчитаешь всё, проанализируешь. Время у нас есть.

Эх! Девчонки меня сейчас убеждают, а я такой, как будто несогласный, жуть! Самый первый из нас, втайне, не раз думал про заветные родительские сокровища. Лежат себе, затаившись, в сейфе, без дела. Баклуши бьют. Пока мы тут в Системе христарадничаем. Неужто решимся? Да или нет? Нет или да? Классно, если выгорит. А если не выгорит? Тогда что?

Внутри себя я чувствовал маленького уверенного червячка, который подтачивал совесть: «Давай, давай, Николаич! Хватит хныкать. Бери ситуацию в свои руки. Никто не узнает! Растолкаете бизнес, разгонитесь, что, разве не вернёте? Конечно, вернёте! Да с такими деньжищами вы из магазина уже через год торговый центр отгрохаете! Родители ещё и спасибо скажут! Не тормози инициативу!»

Я прекрасно понимал, что по отношению к родителям такой поступок попахивал… да какой там «попахивал» – говори уже в открытую – смердил решительной подлостью и ничтожеством! Взяв без родительского разрешения деньги, какими же мы станем подлецами! Под-ле-ца-ми. Ну и что, подумаешь, подлецами! Наше положение не менее отвратительно и невыносимо. Жутко и тошно сидеть в свои молодые годы, привязанным к огромному мёртвому предприятию, без денег, перспектив и реального выхода из тупика. Горько и обидно биться, стараться, рвать жилы и, в итоге, вновь и вновь оставаться ни с чем. «Надо решаться, надо, надо, надо. Решайся! Решайся! Решайся! Девчонки поддержат! Они уже согласны! – нашёптывал в душе бессовестный оракул. – И по времени вы успеваете!»

По самому больному бьёт, гад! Про время и деньги я думал всё чаще…

***