Заря русской женщины

Итакъ, изъ картины, бгло набросанной мною передъ вами, вы легко усмотрите, что первобытное состояніе славянской женщины отличалось такимъ количествомъ свободъ и преимуществъ, что съ трудомъ врится процессу послдующей соціальной эволюціи, которая отвела женщину отъ лсной воли и степного равенства въ вырубленный изъ этого лса и поставленный среди этой степи теремъ. Въ слдующихъ чтеніяхъ я буду имть честь разсказать вамъ постепенныя ступени этой эволюціи, руководимой заимствованными со стороны, изъ-за моря и изъ-за горъ, началами церковности и государственности. Мы послдовательно разсмотримъ исторію паденія тхъ правовыхъ институтовъ, которые грубо и инстинктивно опредляли собою свободу первобытной женщины, но, въ формахъ тонко выработанныхъ и логически развитыхъ принциповъ, должны опредлить и свободу женщины будущей – свободу близкую, наступающую, уже озаренную привтнымъ, краснымъ свтомъ соціалистическаго утра. Мы разсмотримъ, какъ искоренился на Руси свободный бракъ и выросла половая опека съ нерасторжимымъ церковнымъ бракомъ, какъ ограничивалжсь имущественныя права женщины и ея почетное значеніе въ род, какъ закрылись для нея судъ и привилегіи культа, какъ въ рукахъ ея оказались ключи безсильные предъ мужнинымъ мечомъ и плеткою, – словомъ, разсмотримъ семисотлтнее торжество агнатическаго рода надъ когнатическимъ и переработку перваго въ мужевластное государство.

Устои мужевластнаго государства, почитавшіеся незыблемыми сотни лтъ, заколебались лишь въ XIX вк, когда машинныя производства и ростъ рабочаго класса быстро вызвали банкротство старой европейской семьи, покоившей на труд и заработк мужа хозяйственное и постельное содержанство жены, искусственно выработанное половою опекою. Въ теченіе XIX вка, наростала для русской женщины та потребность и необходимость возвратить себ роль и значеніе «супротивницы» мужа-добычника, которою, – какъ мы сейчасъ видли, – характеризовался первобытный славянскій бракъ. Женскій вопросъ назрлъ къ разршенію въ государств, назрвшемъ къ разрушенію, въ государств, которое было построено на семейномъ обездоленіи женской половины человчества и объявило торжественно, что баба – не человкъ. Мы видимъ, однако, что женскій вопросъ, при всей своей многострадальности, оказался прочне и живуче государства и смотритъ въ его умирающіе глаза съ такою же побдною и властною силою, какъ смотрлъ въ глаза его дтства. Эгоистическія лжи искусственнаго мужевластнаго права отпадаютъ, просыпается природная мораль и правда – правда основного равенства половъ. Имъ предстоитъ воскресить – въ формахъ правовой сознательности, въ детальномъ, логическомъ и крпко защищенномъ соціальномъ распредленіи, – ту свободу, которую смутнымъ хаосомъ, наивно и по-дтски намчалъ для жевщины первобытный естественный коммунизмъ. Свободу брака, свободу воли, свободу труда, свободу имущественнаго распоряженія, свободу общественной дятельности, свободу политическаго представительства.

1906 г. 17/12. Парижъ.