Зарницы грозы

Алеша был рад с родственной душою встретиться, а вот прочие рыцари на Баюна косились. Говорящих зверей они не любили. Им не нравилось всем что отдавало колдовством, пусть даже немного. По поводу того, что есть чары, а что – божественное чудо, споры никогда не утихали. Узнав, что у гостя высокий чин, с ним изъявил желание побеседовать сам магистр, оказавшийся совсем не таким внушительным, как название его должности. Маленький, сухонький. Глаза цепкие и внимательные. Такого вида людям в самый раз ведьм жечь.

– Значит, вы, герр Баюн, спускались в нижние миры... Что ж, неудивительно, что вы несете с собой какуюто тьму.

– Тьму? Я?

– Да. Природу этой тьмы сложно определить, и она очень трудно видима. Однако я хорошо чувствую подобные вещи.

– Вы не знаете, как от нее избавиться?

– Есть тьма и тьма. Одержимость бесами – совсем другое дело. Любой человек есть носитель греха, и лишь он один способен очистить себя, постом и молитвами.

Чтото подсказывало Баюну, что пост и молитвы тут не помогут.

– У меня иногда бывают злые мысли, – сказал он. – И они кажутся не моими.

Магистр кивнул.

– Да, это верные признаки искушения. Я мог бы отпустить вам прегрешения или предложить убежище в нашей святой обители, но вы пока еще ничего не свершили, и вам не угрожают. Вы просто несете это в себе, как зернышко в яблоке. Мой совет остается прежним – молитва и пост.

Это все изза Волха, подумал рысь, и вспомнил о своей идее просветлить его.

– А демоны? – спросил он. – Алеша мне сказал, что вы со Скименом можете говорить. То есть это дозволенная тьма?

– Могу, – ответил магистр. – Демоны не добры и не злы. В их душах, как и у нас, людей, тьма переплетается со светом. Другое дело, что душа человека изначально светлая, а демона изначально темная. Их трудно направить на путь искупления, так как они не знают, что есть мораль. В этом заключается великий парадокс их перевоспитания. Ведь при желании светлые покровители народов могли бы просто изничтожить эту тьму в сердцах своих детей. Но, обретя мораль, демон перестает быть демоном, перестает быть духом государства, а значит, больше не может исполнять свою роль. Есть притча о человеке, который захотел разводить лис ради их меха, как овец разводят ради шерсти. Он приручил лису, но та была дикой и злой, пыталась бежать, нападала на хозяина. Человек не сдавался. Он воспитывал ее лисят, а потом и их лисят, пока наконец очередное поколение не выросло послушным и ласковым. Но роскошного меха, ради которого он старался, у этого поколения не было. Их шерсть укоротилась и потускнела, хвосты истончились и свернулись колечком. Лиса превратилась в собаку. Все, чего тот человек добился – он понял, откуда взялись собаки...

– Он мог бы остановиться гденибудь посередине, – возразил Баюн. – Где лиса бы еще не потеряла мех, но уже и не часто кусалась.

– Именно так поступил Светлый Конунг, и стараются сделать его братья. Удержать свет и тьму в душах демонов на определенной черте. Когдато считалось, что создание демона – временная мера, пока люди не научатся жить в братстве. Но прошли тысячелетия, а человечество до сих пор полно ненависти друг к другу. Мечта о братстве становится утопией. Быть может, ее осуществят те, кто населит мир после людей.

– А что стало с теми лисами? – спросил Баюн.

Магистр заморгал.

– С какими?

– Ну, которые не оправдали надежд. Куда их дел хозяин?

– Я понятия не имею. Это же притча.

– Хочется верить, что раздал, а не утопил, – сказал рысь.

Допрос МакГонагалл немного дал – для Баюна. Она вправду не знала, почему он понадобился Авалону. Да и Авалону ли, неизвестно. Ведь у этого королевства лучшая тайная служба из всех, что Вию подвластны. Могло и Заморье нанять. Зато рыцари выведали столько, что за ведьмой не успевали записывать. Под конец она начала уже сочинять, потому что обезумела в агонии. Магистр, не удосуживаясь тем, чтобы слать гонца к королю Фридриху, ее показания зачитывал сразу Скимену. Хоть и заявлял он о своем благочестии, а тщеславия не избег.

– Грррррауаррррррр!! – Рык разъяренного демона чуть не оглушил аламаннца. Тело магистра сидело в особой келье, положив руки на колени и устремив невидящий взгляд в никуда, а разум пребывал в подземном мире. Он скорее чувствовал присутствие Скимена, чем видел его, и это было благом. Особенно сейчас.

– Это еще не все, – смиренно продолжил магистр. – В Тридевятом царстве...

– Проблемы Тридевятого меня мало волнуют! Достаточно мы были для разжиревших королевств дойной коровой! Отсылай все это Гвиневре, посмотрим, что ответит старая карга!