Зарой меня глубже. Такая богатая, такая красивая и такая мертвая. Представление окончено

— Вы имеете в виду Хаммонда?

— Его самого. Кстати, не знаете, где он? Мои парни с ног сбились, разыскивая его по всему городу.

— Можете отзывать своих ребят, Джон.

— Вы его нашли? Парня ждут большие неприятности. У меня приказ на его арест.

— Да уж, неприятности. У Тоби Хаммонда случилась самая крупная из всех возможных неприятностей: он мертв!

— Что Вы сказали?

— Тоби Хаммонд мертв! Убит.

Некоторое время в трубке ничего не было слышно, потом Нолан спросил:

— Где Вы?

Я продиктовал ему адрес.

— Оставайтесь там, Скотт, мы сейчас приедем.

— Хорошо, — я опустил трубку на рычаг.

Викки сидела на стуле, рассеяно теребя прядь волос.

— Полиция? — тихо спросила она.

— Да. Лейтенант Нолан. Скажите, Викки, Вы последнее время чаще других общались с Тоби. Он ничего не говорил Вам о своих приятелях? Хоть что-нибудь, что могло навести на след.

— Ничего. — Она покачала головой. — Наши разговоры касались только театра. Знаете, как это бывает? Проблемы с реквизитом, репетиции, музыкальное оформление и прочее. Тоби все время шутил, подтрунивал над собой. Серьезно он говорил только о Голливуде. Мне показалось, что он здорово переживал отказ киностудии подписать с ним контракт. Помню, он сравнивал киношников с перепуганными зайцами, которые сидят на оторвавшейся льдине и не знают, что им дальше делать. Обзывал их иезуитами, говорил, что нельзя всего на свете опасаться и никому не верить.

— Тоби так говорил?

— Ну, за точность формулировок я не поручусь, но смысл был именно такой. Я редко видела его таким. Наверное, он возлагал большие надежды на Голливуд.

— Может быть. Во всяком случае, у него в мозгах было кое-что кроме рюмки и поклонниц. Викки, а он никогда не упоминал в разговорах кого-нибудь, кто был ему особенно неприятен?

— Я не помню.

— И все же…

— Нет. Тоби считал, что все его любят. Во всяком случае, я не знаю человека, который ненавидел бы его настолько, чтобы убить.

Я посмотрел на нее и ничего не сказал. Одного такого человека я знал: у Эдди Гропера было достаточно причин не любить Тоби. А еще существовал Мэт Грауфорд…

В дверь резко и настойчиво звонили.

Глава пятнадцатая

Через три часа, когда из квартиры наконец убрались криминалисты, полицейские и врачи, когда, упрятав в полиэтиленовый мешок, увезли тело Тоби, мы остались втроем: я, Викки и лейтенант Нолан.

Детектив проводил свою бригаду до двери, отдал необходимые распоряжения, вернулся в комнату и молча устроился на стуле, поглядывая на нас черными, слегка на выкате, глазами. Согласно предварительному заключению, Тоби был убит предыдущей ночью — именно в то время, когда Викки находилась в мотеле. Я знал, что Джон уже отдал приказ проверить это — свою работу он знал, как никто и, если бы потребовали обстоятельства, не задумываясь проверил бы алиби даже у президента Соединенных Штатов. Во всяком случае, за то время, которое мы были знакомы, я не припоминаю случая, чтобы расследование было проведено с упущениями или небрежно. Вот и теперь он сидел перед нами, невозмутимый, словно вырубленный из целого куска черного дерева, а у меня складывалось впечатление, что его проницательные глаза под тяжелыми веками заглядывали мне прямо в душу. Должен сказать — не очень приятное ощущение.

— Полиция стала практиковать чтение мыслей? — спросил я.

Он усмехнулся и покачал головой:

— Конечно, нет. Просто у Вас они написаны на лице, а я — грамотный.

— В самом деле?

— Угу. Вам хочется узнать, почему за все время никто не задал миссис Гран вопроса о том, как мог убитый очутиться в ее постели, да еще полураздетый, верно?

— Верно.

— Ну, это как раз не очень интересно.

— Вот как?

— Тоби Хаммонда убили в другом месте, потом раздели и положили на кровать.

— Откуда Вам это известно?

— Все очень просто, — вздохнул он. — Если бы Вы не были так взволнованы, Вы бы и сами разглядели след от пули на пальто и рубашке.

— И что Вы думаете по этому поводу?

— Трудно сказать, — он пожал плечами. — Будем искать.

— А оружие?

— Оружия нет. Могу только сказать, что, скорей всего, это револьвер армейского образца, калибр — 32. Выстрел произведен с близкого расстояния.

Он достал из кармана пачку сигарет, посмотрел на Викки, словно испрашивая разрешения и, когда она кивнула, закурил. Выпустил густую струю дыма, разогнал ее ладонью и сказал:

— Ладно, Скотт, если Вы удовлетворили свое любопытство, теперь, если не возражаете, я задам несколько вопросов.

— Спрашивайте.

— Вы — адвокат мистера Хаммонда. Вы были в курсе его личных дел. Скажите, у Вас нет никаких соображений по поводу того, кому могло потребоваться всадить в него пулю?

— Знаете, Джон, строить предположения в подобной ситуации — занятие довольно опасное. А ну как выяснится, что Вам, например, не нравилась его игра на сцене, что пьесы, где он был занят, — полное дерьмо, или что он носит галстук не той расцветки? Кто-нибудь удовольствуется гнилыми помидорами, но может и за револьвер схватиться. Не допускаете такой мысли?

Нолан усмехнулся:

— Вы же прекрасно понимаете, что я имею в виду.

— Понимаю.