Зарой меня глубже. Такая богатая, такая красивая и такая мертвая. Представление окончено

— Я должен идти, молодой человек. Весьма сожалею, что не могу быть полезен… — он опустил телефонную трубку на рычаг и засеменил к двери. — Рад был встретиться с Вами. Хотите совет врача? Вы еще очень молоды, сэр, но уже слишком бледны. Ах, молодость! — Он покачал головой. — Вечно молодые куда-то спешат! Пока молоды — вам наплевать на свое здоровье, а потом вы начинаете мучить старых врачей жалобами. Поменьше сидите в ночных барах, вот что я Вам скажу! Побольше бывайте на свежем воздухе, хотя откуда в Нью-Йорке свежий воздух! — он развел руками.

Заперев входную дверь, он довольно прытко сбежал по ступенькам и направился к разбитому, облезлому «плимуту». Доктор забрался в кабину, долго хлопал дверцей, стараясь ее закрыть, а потом принялся терзать стартер. «Плимут» чихал, кашлял, извергая густые клубы вонючего дыма, но трогаться с места не желал.

Раздосадованный доктор несколько раз стукнул сухими кулачками по рулю, посмотрел на меня и, смущенно улыбаясь, проворчал:

— Проклятая колымага! Сколько раз давал себе слово привести ее в порядок, но… времени нет.

Я сочувственно покивал. К этому моменту я уже знал, как можно выудить из упрямого старика так необходимые мне сведения. Но выполнение этого стратегического плана следовало отложить — доктор от меня никуда не убежит, а вот взглянуть на миссис Маккей не мешает. К тому же мой желудок настоятельно требовал пищи, а за воротником рубашки после парикмахерской кололо и чесалось. Я вспомнил, что когда утром покидал мотель, из ресторана доносились волнующие запахи — пахло хорошо прожаренным стейком, картофелем и кофе. Подъехав к мотелю, я первым делом поднялся к себе в номер, принял душ, сменил рубашку и спустился в ресторан. Заказал средне-прожаренный стейк, жареный картофель, салат и кофе. Разрезая кроваво-сочное мясо, я принялся обдумывать свои дальнейшие шаги. Откинувшись на спинку стула, я потихоньку потягивал кофе и вдруг заметил направленный на меня пристальный взгляд огромных черных глаз.

Первое, что пришло мне в голову — мистер Хук приложил слишком много старания, управляясь с моей шевелюрой. Но при более зрелом размышлении я от этой мысли отказался. Действительно, в парикмахерской зеркало было препаршивейшее, но после, в номере, я внимательно осмотрел себя и не обнаружил ничего такого, что могло бы вызвать столь пристальный интерес у приличной дамы. А уставились на меня именно дама, да какая!

Крупная, несколько оплывшая фигура, затянутая в светло-коричневый костюм, подчеркивающий пышные, но не потерявшие известной привлекательности формы, черные, цвета вороньего крыла, волосы, аккуратно уложенные вокруг головы, и внимательные, слегка насмешливые глаза, которые с напряженным интересом рассматривали меня в упор. Немногие женщины могут позволить себе вот так запросто, без стеснения, разглядывать незнакомого мужчину.

Наверное, при других обстоятельствах я бы не преминул поддержать ее неприкрытый интерес ко мне и, наверное, немного пофлиртовал бы — честное слово, дама того стоила, но откуда, черт возьми, мог взяться в этом городке человек, у которого моя скромная персона вызвала бы такой повышенный интерес?

Пока я размышлял, дама выбралась из-за стола и решительно направилась в мою сторону. Подойдя к столику, она некоторое время рассматривала меня с близкого расстояния, а затем, выдвинув стул, уселась напротив.

— Как дела? — поинтересовался я, промокая губы салфеткой.

— Прекрасно, мистер Джордан! — Голос у нее оказался глубоким и звучным.

Этим она меня, признаться, озадачила. Людей, которые меня знали, в городе можно было легко пересчитать по пальцам, и хватило бы одной руки. Улыбнувшись самой обаятельной из своих улыбок, я поинтересовался:

— Мы знакомы?

— Нет. — Улыбнулась она. — Мы с Вами никогда не встречались, мистер Джордан.

— Но Вы-то меня знаете! Можно узнать, откуда?

— А Вы меня не знаете? — Вопрос прозвучал скептически.

— Я бы не позволил себе забыть такую эффектную женщину!

— Я — Гарриет Маккей!

— Очень приятно, — я с интересом рассматривал ее. — Только откуда…

— Все весьма просто, мистер Джордан, — перебила она меня. — Сегодня я приехала в город и зашла в библиотеку. Не смотрите на меня так. Я довольно много читаю и очень хорошо знаю мисс Лоув. В таком городке, как наш, трудно что-либо скрыть — все друг друга знают, а мисс Лоув, несмотря на доброту, весьма болтлива. Она сказала, что некий незнакомец усиленно разыскивает моего мужа, и назвала Вашу фамилию. Вот и все.

Мысленно я произнес все те слова, которые сказал бы мисс Лоув, и передумал посылать ей конфеты. Хотя обижаться на старую деву я был не в праве — никто не тянул меня за язык, и если она знала, кто я такой и зачем приехал, это моя оплошность, а держать в тайне обстоятельства моего появления в городе я ее не просил.

— Наш городок маленький, — миссис Маккей сочувственно смотрела на меня, — и, как в любом маленьком городке, сохранить что-нибудь в тайне невозможно. Так что Вам не стоит особенно обижаться на мисс Лоув.