Зарубежный криминальный роман

– Значит, по-твоему, ее тело лучше моего? Об этом ты не упомянул.

– Нет, и это не так. Может, она покрупнее тебя, но в общем твоя фигура не хуже. Ты себя недооцениваешь. На мой взгляд, ты лучше.

– Продолжай в том же духе, – проговорила она вполголоса. – Мне надо прийти в себя. Говори, да не заговаривайся.

– Ты прелестна, Китти. Гала – очаровательная куколка, но ты – женщина высокого класса. Ты куда лучше ее умеешь носить платье: на тебе тридцатишестидолларовый ширпотреб, купленный у Люсиль, выглядит как образец портновского искусства. На Гале он казался бы тряпкой.

– А вот такие речи мне по вкусу, – заявила Китти. – Особенно справедлива последняя реплика. Я начинаю чувствовать себя явно лучше. Я даже подумала, что, если ты и дальше будешь так говорить, я, пожалуй, не стану выбивать тебе все зубы. Пальцами я растянул себе губы в улыбку.

– Ты прекрасна. Ты великолепная секретарша, в тебе есть шик, у тебя отличные духи, ты добра к животным, ты предана фирме, и к тому же, если ты не перестанешь разбазаривать время, можешь считать себя уволенной. Ну, могу я идти работать? Где почта? – Вот, возьми! – Она шзырнула в меня стопку конвертов. Я нагнулся, чтобы собрать их, Китти тоже нагнулась и стала помогать. – Извини, – попросила она. – Я не хотела. Я… Наши головы были совсем рядом. Я улыбнулся ей, и наши губы сблизились.

– Я ужасно ревную, – призналась Китти. – Если она этого хочет, мне придется отказаться от тебя. Вот. Отныне наши отношения будут чисто деловыми.

– Вчера вечером Бернар Корделл сделал ей предложение, – уточнил я, поднимаясь на ноги и складывая стопку рекламных листков. – Так что я тут ни при чем. Корделл может дать ей все, что она пожелает. А я… у меня ведь ничего нет.

– У тебя есть я, – сказала она и засияла при мысли о том, что Гала станет миссис Корделл. От ее взгляда я почувствовал себя на десять сантиметров выше.

– Ты ведь только что ушла из моей жизни, ты что, забыла? – Я возвращаюсь. Если бы ты знал, как мне тебя не хватало! – Она взяла почту у меня из рук и сложила вместе со своей.

– Ну, неси ко мне в кабинет, – распорядился я. – Пора работать. Нам придется отложить всех остальных клиентов, пока не расследуем до конца этот случай. Итак, мы проработали до двадцати минут одиннадцатого, и тут зазвонил телефон. Я узнал голос Верил, она говорила быстро-быстро.

– Помедленнее, пожалуйста, – перебил я. – Я ничего не понимаю.

– Винс ранен. Даже боюсь, что убит. Я не могу выйти из спальни: меня заперли. Приезжайте скорее, прошу вас, – голос у нее срывался. Я взял пистолет из ящика стола, проверил его и положил в карман.

– Я еду к Келли, – сказал я Китти. – Адрес: Керзон– стрит, Кэстон Арме. Детали в папке. Позвони мне через полчаса, потом еще через полчаса, если я сам не позвоню раньше. К полиции обратишься только в самом крайнем случае. Гангстеры вышли на тропу войны – и не стоит навлекать на себя лишние неприятности.

– Стив, послушай. Мне это не нравится. Почему ты не возьмешь с собой кого-нибудь из «Агентства Адамс»? Тебе, может быть, нужна помощь. Или хоть мне разреши поехать с тобой.

– Ты сиди здесь и никуда не двигайся, – сказал я. – Может, мне придется выйти на связь. Здесь, у телефона, от тебя будет много больше пользы. Я вышел на улицу и направился к Келли.

12

Дверь в квартиру Келли была притворена; когда я то тыкнул ее, она не открылась до конца. Я вошел. За дверью на полу в прихожей лежал Келли: рука у него была неестественно подвернута под тело, голова свисала набок. Я закрыл дверь и нагнулся к нему. Лицо и горло были запачканы кровью, рубашка спереди разорвана, порван и рукав халата. Он хрипел и время от времени издавал что-то вроде сдавленного рыдания: ему явно было трудно дышать. Темные синяки на руках и плечах свидетельствовали о том, что его сильно избили. Лицо изуродовано. Вот к чему привело его участие в затее Вальдо. Он был так напряжен, продолжая бессознательно бороться за жизнь, что поднять его было тяжело. Мне удалось перенести его в гостиную и уложить на диван. Одну подушку я положил ему под голову, вторую под колени, другими обложил его, чтобы он не скатился на пол. Я попытался влить в него немного виски, но горло слишком распухло. По шумному дыханию и позывам к рвоте я заключил, что у него повреждена трахея. Гостиная была перевернута вверх дном, содержимое ящиков вывернуто, шкафы и книжные полки стояли пустыми, а пол усеян книгами, бумагами и всем, что стояло на мебели, как будто по комнате пронесся ураган. Я подошел к спальне и отпер дверь ключом, который торчал из замочной скважины. Плачущая и дрожащая Верил бросилась в мои объятия. Она была совсем убита. Я попытался успокоить ее и уложил на кровать. Она тут же села и, закрыв лицо руками, разрыдалась. В спальне царил такой же беспорядок. Я принес Верил полный бокал виски и сам напоил ее, пытаясь немного привести в чувство. Мне не нужно было выслушивать ее рассказ о событиях: на запястье и шее явно виднелись следы жестокого обращения. Яркие пятна на лице свидетельствовали о том, что ей затыкали рот. Стив Крэг и звезла в опасности…