Читаем Зарытый в глушь немых годин: Стихотворения 1917-1922 гг. полностью

Зарытый в глушь немых годин: Стихотворения 1917-1922 гг.

Я твержу твое имя в печали и в роздых.Я знаю – прежняя ты.Над полями твоими всё те же звездыИ в полях те же цветы.Но что в твоем одичалом взоре,Русь моя! — Что дрожит сквозь мерцание век?Или это осенние желтые зориДалеких северных рек?Ты спишь, позабыв времена и срокиИ Того, Кто так стар, всемогущ и Един,Кто теперь, шатаясь, бредет одинокийВ пустынях осенних равнин.И лишь твой вздох пройдет по деревьямВетром, и дальше – туда, на закат,По полям, по лугам, по забытым деревнямЗапаляя ночной набат.

1919, Алупка

«Эй, лихая казацкая вольница…»

Эй, лихая казацкая вольница,Кто от Волги тебя оторвал?Скоро время далекое вспомнитсяКак была на Руси татарва.Вы, безлюдные площади города,Эй, пустуете вы до поры, –Будут в гости поддевки да бороды,Колья, косы, ножи, топоры.Уж в полях, на лугах, над столицею,Спутав полдень и полночь и день,Заметалась бесшумною птицеюПугачева безглавая тень.

«Сердце забило тревогу…»

Сердце забило тревогу, –Это звезда слишком близко подошла к земле.Не оттого ль даже несколько слов к БогуБоязно было бросить мне?Нет, это не звезда, это страх стоокий,Предчувствие снова овеяло холодом лоб.И я, пригвожденный к столу, забиваю слова в строки,Как могильщик молотом гвозди в гроб.

1919, Судак

СКАЗАНИЕ О ЛЮБВИ

С.

Он любил ее жадно – так жадно и сильно,Как билось сердце егоВ грудь любимой.На которой покоилось…Разлука…Берег того же моря – чужой и пустынный…Юноша простирает рукиК далеким горам,Что как призраки прошлых дней поднялись из моря.То вершины, у подножий которых держал онв объятьях любимую…Солнце ниже, и он начинает рыдать,Спрятав в прибрежный песокЛицо,Искаженное от любви и разлуки.– Мальчик, о чем ты плачешь?– Ах, я плачу, что берег и горы,Стоящие в царстве ушедшей любви,Погрузились в море. –Значит, милая мне изменила.– Мальчик, то вечерний туман закрыл далекую землю.Завтра, с солнцем и днем она засверкает опять и встанет из моря…О, и любовь такова. –Она приходит, когда ты не ждешь ее,Баюкает и ласкает,И в миг, когда ты крепче всего сжимаешь ее в объятьях –Она ускользает и тонет в вечернем тумане,Как эти далекие горы, ушедшие в море.

1919, Судак

СУМЕРКИ

Ласковой печки кафельные плитыЩеку ласкают как давным-давно. –Ведь им всё равно, что я давно небритый,А мне теперь – всё равно.И я не знаю, на сердце ли, в небе льЭтот разорванный, облачный хлам…Сумерки копошатся, передвигают мебель,Расползаются по углам.

1919, Судак