Читаем Засаднчі міфи ізраїльської політики полностью

Жан Марі Доменак (колишній редактор журналу "Еспрі") писав в "Монд" 31 жовтня 1990 року в статті "Мовчання навколо Карпантра": "От уже майже шість місяців, як відбулося опоганення жидівського цвинтаря в Карпантра, але ми усе ще не знаємо злочинців. Ще більш тривожно, що засоби масової інформації, які підняли скандал навколо цієї огидної події, вивели на вулиці сотні тисяч маніфестантів та зіпсували репутацію Франції за кордоном, не цікавляться розслідуванням і замовкли. Жоден парламентарій, жоден моральний або інтелектуальний авторитет не насмілився зробити запит до уряду. Схоже, Карпантра остаточно стає чорною легендою націй, причому злочинці невідомі, і ніхто точно не знає, що ж саме відбулося. Ніхто ще не може або не насмілюється сказати правду про Карпантра".

Дивне "мовчання навколо Карпантра", відзначене Доменаком, контрастує з галасом, зчиненим засобами масової інформації в перші дні.

Під час демонстрації, влаштованої 14 травня 1990 року, Парижем пройшли 80 000 чоловік за даними поліції, 200 000 — за оцінкою організаторів. На їхню честь дзвонив великий дзвін собору Паризької Богоматері.

Ніхто не знав злочинців. Проти кого ж була демонстрація? Відповісти на це питання могло лише слідство, але не відповіло. А кому це було вигідно? Відповідь очевидна: на чолі маніфестації розвівалася прапор Ізраїлю.

Цей дивний "національний союз", коли під час демонстрації Жорж Марше потискував руку Франсуа Леотару, дозволив розгорнути глобальний наступ проти всіх, хто бере під сумнів догми, що ставлять Ізраїль вище міжнародних законів. Великий рабин Сітрук, пояснюючи у своїй промові природу демонстрації, вигукнув: "Не дозволимо говорити казна-що! Дамо урок професорам-ревізіоністам, безвідповідальним політичним діячам!"

Джерело: "Ле Мерідіональ", 14 травня 1990 р.

Однак правда про опоганення в Карпантра дотепер не встановлена, тому що із всіх слідів, за якими прямувало слідство, був виключений один, самий ймовірний.

Чому найнеобхіднішим свідкам було наказано мовчати?

"Сторож синагоги в Карпантра і хранитель ключів від цвинтаря, пан Куана, що один з перших виявив труп Фелікса Жермона, відмовився з нами говорити: "Будь ви хоч сам префект, я отримав наказ не говорити нічого". Заборона виходила від голови консисторії під тим приводом, що сторож "міг наговорити на телебаченні казна-що" — так виправдувався д-р Фредді Хаддад, який сам дуже стримано згадував про опоганення, як і рабин Амар".

Джерело: "Бар Матен Магазін", 15 квітня 1995 р., стаття репортерів Мішеля Петре і Мішеля Бро.

Чому рабин Карпантра, коли його запитали, чому він не освятить знову це місце, відповів: "Цю не мою справа", голова консисторії: "Це не має ніякого сенсу", а мер: "У мене нічого не просили"? (з тієї ж статті).

Чому жодна французька газета не згадала випадок з точно таким же "опоганенням" цвинтаря Ришон Леціон біля Тель-Авіва в ніч на 2 березня 1984 року, коли тіло однієї жінки було вирито і викинуте за межі жидівського цвинтаря? "Варварський акт антисемітизму", — відразу оголосили жидівські громади в усьому світі. Через кілька днів ізраїльська поліція, розслідувавши справу, виявила справжній зміст того що сталося: труп, з яким обійшлися настільки ганебним чином, належав Терезі Енгелович, дружині жида, але християнці. Жидівські інтегрісти вважали, що її присутність на жидівському цвинтарі опоганює чистоту цього місця, і рабин цвинтаря вже вимагав ексгумації трупа.

Чому жодна французька газета не побачила паралелей? Пан Жермон, труп якого був також виритий уночі й став об'єктом лиховісного "монтажу", також був "винний" у тім, що одружився з християнкою. Його труп перетягнули на сусідню могилу пані Еммі Ульма, теж винної в тому, що вона була одружена з католиком.

Чому ніхто не згадав, що в Ізраїлі, щоб довести, що до Ізраїлю Палестина була "пустелею", сотні сіл були стерті бульдозерами з лиця землі разом з їхніми будинками, парканами і цвинтарями?

Джерело: Ізраїль Шахак. Расизм держави Ізраїль, с. 152 і наступні.

Наступного дня після "Дня демократії" в Ієрусалимському жидівському університеті жидівські студенти поставили законне запитання. "Чому немає протестів із приводу того, що вулиці Агрон у Єрусалимі і готель "Хілтон" у Тель-Авіві побудовані на місці зруйнованих мусульманських цвинтарів?"

Перейти на страницу:

Похожие книги

Против всех
Против всех

Новая книга выдающегося историка, писателя и военного аналитика Виктора Суворова — первая часть трилогии «Хроника Великого десятилетия», написанная в лучших традициях бестселлера «Кузькина мать», грандиозная историческая реконструкция событий конца 1940-х — первой половины 1950-х годов, когда тяжелый послевоенный кризис заставил руководство Советского Союза искать новые пути развития страны. Складывая известные и малоизвестные факты и события тех лет в единую мозаику, автор рассказывает о борьбе за власть в руководстве СССР в первое послевоенное десятилетие, о решениях, которые принимали лидеры Советского Союза, и о последствиях этих решений.Это книга о том, как постоянные провалы Сталина во внутренней и внешней политике в послевоенные годы привели страну к тяжелейшему кризису, о борьбе кланов внутри советского руководства и об их тайных планах, о политических интригах и о том, как на самом деле была устроена система управления страной и ее сателлитами. События того времени стали поворотным пунктом в развитии Советского Союза и предопределили последующий развал СССР и триумф капиталистических экономик и свободного рынка.«Против всех» — новая сенсационная версия нашей истории, разрушающая привычные представления и мифы о причинах ключевых событий середины XX века.Книга содержит более 130 фотографий, в том числе редкие архивные снимки, публикующиеся в России впервые.

Анатолий Владимирович Афанасьев , Антон Вячеславович Красовский , Виктор Михайлович Мишин , Виктор Сергеевич Мишин , Виктор Суворов , Ксения Анатольевна Собчак

Фантастика / Криминальный детектив / Публицистика / Попаданцы / Документальное
Россия между революцией и контрреволюцией. Холодный восточный ветер 4
Россия между революцией и контрреволюцией. Холодный восточный ветер 4

Четвертое, расширенное и дополненное издание культовой книги выдающегося русского историка Андрея Фурсова — взгляд на Россию сквозь призму тех катаклизмов 2020–2021 годов, что происходит в мире, и, в то же время — русский взгляд на мир. «Холодный восточный ветер» — это символ здоровой силы, необходимой для уничтожения грязи и гнили, скопившейся, как в мире, так и в России и в мире за последние годы. Нет никаких сомнений, что этот ветер может придти только с Востока — больше ему взяться неоткуда.Нарастающие массовые протесты на постсоветском пространстве — от Хабаровска до Беларуси, обусловленные экономическими, социо-демографическими, культурно-психологическими и иными факторами, требуют серьёзной модификации алгоритма поведения властных элит. Новая эпоха потребует новую элиту — не факт, что она будет лучше; факт, однако, в том, что постсоветика своё отработала. Сможет ли она нырнуть в котёл исторических возможностей и вынырнуть «добрым молодцем» или произойдёт «бух в котёл, и там сварился» — вопрос открытый. Любой ответ на него принесёт всем нам много-много непокою. Ответ во многом зависит от нас, от того, насколько народ и власть будут едины и готовы в едином порыве рвануть вперёд, «гремя огнём, сверкая блеском стали».

Андрей Ильич Фурсов

Публицистика
Управление будущим
Управление будущим

Георгий Почепцов – доктор филологических наук, профессор, автор пятидесяти книг на тему информационных войн, пропаганды, теории коммуникации, информационных и коммуникативных технологий. Заслуженный журналист Украины, член Национального союза писателей. В издательстве «Фолио» вышли его книги «Пропаганда 2.0» и «Виртуальные войны. Фейки». В мире наступил период, когда меняются не только правила управления, как это было после Первой мировой войны, когда появилась Лига наций, и после Второй, когда появилась ООН. Страна, которая строит будущее, будет жить по своим правилам. Страна, которая не делает этого, будет жить по чужим, поскольку она будет строить будущее для кого-то другого. Будущее интересно в первую очередь военным, мировым нефтяным и газовым компаниям и государствам в сфере энергетики. Все эти сферы больше других зависят от будущего. Но сегодня будущее повлияет на жизнь каждого, поскольку все будут зависимы от роботизации и развития искусственного интеллекта, так как исчезнет множество профессий.

Георгий Георгиевич Почепцов

Публицистика
Принцип Прохорова
Принцип Прохорова

Это первая книга о Михаиле Дмитриевиче Прохорове. О человеке, прошедшем за 20 лет путь от кооператора, специалиста по «варке» джинсов, до одного из самых богатых граждан России.На этом тернистом пути наш герой отсидел в одиночной камере французской тюрьмы по обвинению в сутенерстве. Ввел в клуб мировых лидеров компании «Норильский никель» и «Полюс Золото». Вместе с Владимиром Потаниным создал, а затем загубил самый успешный управленческий бизнес-тандем российской экономики. В качестве руководителя федерации биатлона Прохоров довел до победы команду российских биатлонистов на последней зимней Олимпиаде в Ванкувере, что скрасило горечь от в целом неудачного выступления национальной сборной. Стал первым иностранцем, купившим американский баскетбольный клуб НБА. Единственный из российских миллиардеров сделался богаче во время мирового кризиса.И все бы хорошо. Но после расставания с Потаниным его активы теряют в цене, а новые не приносят доходов. Или за внешними неудачами кроется принципиально новое развитие. Неспроста Прохоров стал первым отечественным предпринимателем такого масштаба, который объявил своей задачей инвестирование инновационной экономики. И теперь вкладывает огромные средства в коммерчески сомнительные проекты: исследования в области водородной энергетики и альтернативного топлива, разработку гибридного автомобиля, издание толстых журналов, производство светодиодов.Одно очевидно, за последние год-полтора Прохоров умело сделал ребрендинг самого себя. У него теперь иная репутация, не просто плейбоя с деньгами, хотя он продолжает им быть даже по формальным признакам, но русского предпринимателя новой формации. Прохоров перерос тип национального капиталиста, он становится наднациональной фигурой.И это не мешает ему чувствовать себя счастливым человеком, трепетно относиться к друзьям и близким, не бояться возраста и драки, без стеснения говорить о сексе и любви к женщинам, демонстрировать толерантность к деньгам и в 45 лет оставаться самым богатым женихом России.

Владислав Юрьевич Дорофеев , Татьяна Петровна Костылева

Публицистика / Документальное / Биографии и Мемуары