Защитник

Николас понимает, что анализы, которые у него взяли, покажут содержание наркотиков в крови. Лучше не врать. Он жмурится от яркого света флуоресцентной лампы на потолке. Голова раскалывается, ему хочется спрятаться, накинуть на голову темный капюшон, да что угодно сделать, только бы избавиться от этого мучительного света.

– Мы нюхали дорожки в туалете, – говорит наконец Николас. – И когда мы вышли из кабинки, финн попросил с ним поделиться. Он догадался, чем мы занимались. И тогда Ясмина бросила в него туалетный ершик.

По лицам присутствующих пробегают легкие улыбки. Только Йон продолжает сидеть с невозмутимым видом.

– А что произошло потом? – спрашивает Саймон.

– Мы ушли из бара.

– И он последовал за вами?

– Очевидно. Мы сначала его не заметили, но потом мы остановились, потому что с крыши упал кусок льда…

Николас замолкает. Кусок льда. Он мог свалиться кому-нибудь из них на голову и убить на месте. Вот оно, знамение грядущей беды. Как же он сразу этого не понял?

– Ну вот, с крыши упал кусок льда, почти попал в нас, и тогда мы заметили, что финн следует за нами.

– И что вы сделали?

– Просто пошли дальше.

– Он что-нибудь сказал? Бежал за вами?

– Нет, он ничего не говорил. Но он следовал за нами до площади Альвиксторг, потом я его больше не видел, впрочем, было довольно темно.

– Получается, он вас не догнал?

– Нет, он просто внезапно исчез.

– Понимаю.

Саймон помечает что-то в блокноте, просит Николаса рассказать все сначала, от посиделок в баре до того момента задержания. Рассказ занимает примерно час, и не потому, что Николас очень много говорит, а потому, что Саймон задает неудобные вопросы. Он хочет знать точное время, кто еще был в пивной, как выглядели эти люди, что они делали. Фиксирует все подробности, а задача Йона, похоже, заставить Николаса чувствовать себя некомфортно. Йон в основном бросает на него злобные взгляды, рассматривает его, как будто все, что он говорит, ложь чистой воды, а когда Николас переходит к драке с Санта-Клаусом, Саймон заявляет, что они нашли того мужика.

– Вернее, Эбба нашла, – говорит он и кивает в сторону помощника адвоката. – Мы еще не успели послушать его версию событий, но вы настаиваете, что он проявил агрессию, когда вы не налили ему шнапса, и что он не хотел уходить, поэтому между вами завязалась драка.

– Да, но это он на меня первый накинулся.

– Фиксируем. Это его колпак был при вас, когда вас задержали?

– Да.

– Как он у вас оказался?

– Он, наверное, его потерял. Колпак лежал в прихожей, когда я…

– Когда вы что?

Теперь говорит Йон, и Николас что-то бормочет про шок, панику… Этот коп его пугает. Может, они просто играют в доброго и злого следователей или какую другую дурацкую полицейскую игру. Но выглядит все как партия в покер, при этом у Николаса все масти на руках и самая старшая карта – семерка, а у злого следователя – роял-флеш.

– Почему вы были в панике?

Это снова Саймон. Хорошо.

– Я только что обнаружил свою сестру мертвой. Убитой.

Саймон останавливается и делает пару глотков воды.

– Вы можете описать ваши с Ясминой отношения?

Николас пожимает плечами:

– У нас были хорошие отношения, мы довольно часто виделись.

– И чем обычно занимались, когда виделись?

– Да чем угодно.

– Вы принимали вместе наркотики?

– Нет, я завязал. То есть это… – Николас замолкает, понимая, как банально это звучит. – Я почти завязал, скоро должен был выйти на работу.

– Что за работа?

– В секретариате «Юргордена». Меня туда устроил отец.

– Хорошо. У вас с отцом отношения хорошие?

– Так себе.

– Можете рассказать подробнее? Я так понимаю, ваша мать умерла, а отец живет с другой женщиной.

– М-м…

– И у них есть общий сын, ему четырнадцать, он ваш единокровный брат.

– Да, его зовут Дуглас, – говорит Николас и чувствует, как у него инстинктивно сжимаются кулаки. – Я его всегда называю просто братом.

– Вы вчера отмечали с родственниками Рождество? – продолжает Саймон, не обращая внимания на уточнение Николаса.

Тот качает головой.

– Почему нет?

– Просто не хотелось.

– Итак, Ясмина тоже не праздновала Рождество вместе с другими членами семьи?

– Нет.

– Была ли для этого какая-то особая причина? Случилось ли в семье что-то вроде раскола?

Николас закрывает глаза, видит перед собой Дугласа, хочет прямо сейчас посмотреть ему в глаза, обнять и сказать, что он не убивал Ясмину. Нельзя, чтобы Дуглас так думал.

Потом он наконец выдавливает из себя ответ:

– Нет, просто так получилось.

– Прошу меня извинить за мой вопрос, но в моем представлении это очень странно, когда члены одной семьи не празднуют Рождество вместе, особенно если живут в одном городе и ничто им не препятствует. Или, может быть, я чего-то не знаю? Может быть, вы праздновали с кем-то другим? Был ли у Ясмины бойфренд?

– Нет.

– Значит, просто не хотелось вместе праздновать.

– Да.

Саймон и Йон быстро переглядываются, и Саймон меняет тему: