Защитник

– Я не знаю, – говорит Моретти и еще больше распускает галстук, как будто ему не хватает воздуха. – Наверное, она не считала это приемлемым, потому что я женат, но дело в том, что у нас с Верой открытые отношения и мы кое-что друг другу позволяем.

– Что вы имеете в виду?

– Вы хорошо понимаете, о чем я. И я больше не хочу обсуждать это.

Моретти пытается встать, но Саймон кладет руку ему на плечо:

– Подождите, еще несколько вопросов. Чем закончился ваш разговор в «Рэдиссоне»? Кто-нибудь из вас расстроился? Вы поссорились?

Моретти злобно прищуривается, глядя на Саймона:

– Меня в чем-то подозревают?

– Вовсе нет. Мы просто пытаемся расследовать убийство вашей дочери, и я хочу понять мотив, из-за которого ваш сын мог убить свою собственную сестру.

– Вы можете его об этом спросить. – Моретти встает со стула, на губах его играет фальшивая улыбка. – Я собираюсь уйти отсюда, и если вам есть что возразить, вы можете меня задержать.

Он коротко кивает им обоим, поворачивается и начинает пробираться к выходу.

– Я ничего не понимаю, – говорит Эбба, когда настолько собирается с мыслями, что вспоминает – у нее есть виски.

– Джорджио Моретти встретился с собственной дочерью на свидании вслепую, – говорит Саймон. – Это то, что я знаю на сегодняшний день. И задним числом кажется вполне логичным, что он называет себя Mr. Goal, он ведь футбольный тренер.

– И, видимо, этот ублюдок умеет попадать в ворота, – улыбается Эбба и в этот момент понимает, что сохранила капельку полицейского юмора. – Не может же быть, чтобы Ясмина хотела ему помешать из-за Веры, ведь они не общались, не праздновали Рождество вместе. Они даже не знали, что у Ясмины был попугай. Почему Ясмина должна была беспокоиться о мачехе? Вдобавок я видела у них в саду розового фламинго.

Саймон непонимающе смотрит на нее.

– Свингеры, – объясняет она. – Пары, которые открыты для встреч с другими парами, сигнализируют об этом с помощью фламинго. И это как раз совпадает с тем, что рассказал Моретти. У них, похоже, правда открытый брак.

– Черт, а у меня есть шорты с розовыми фламинго.

Эбба давится смехом, в голове у нее всплывают неприличные картинки.

– Хорошо, не все могут об этом знать, но Ясмина определенно знала, поэтому не думаю, что ее хоть немного заботил их брак. Поверь, с этой семьей что-то не так.

– После всего этого нетрудно догадаться.

Эбба машет бармену и просит счет.

– Ты все? – говорит Саймон, и почему-то его разочарованный вид кажется ей хорошим знаком.

– Да, потому что нам нужно в «Рэдиссон».

Глава тридцать третья

Прежде чем войти в отель, она стряхивает снег с подошв.

Эбба сменила туфли на шпильке на сапоги, которые взяла с собой, иначе бы им пришлось ехать на метро.

В «Рэдиссоне» намного спокойнее, чем в «Рише», всего несколько гостей с чемоданами регистрируются у портье и небольшие компании сидят в холле и разговаривают. Они идут в пустой бар, где Саймон показывает полицейское удостоверение похожей на Барби девушке за стойкой. Он объясняет их визит, говорит, что они хотят поговорить с кем-то, кто, возможно, видел Джорджио и Ясмину Моретти за день до сочельника.

– Тогда как раз я работала, – говорит девушка и прижимает руку к груди. – И я была абсолютно шокирована, когда узнала из новостей, что ее убили.

– Так вы ее узнали? – спрашивает Эбба, которая одновременно испытывает радость и удивление оттого, что они сразу попали в цель. – Мне кажется, в бар отеля приходит и уходит много людей.

– Да, но она выделялась на общем фоне, была как-то слишком зациклена. У меня глаз наметан на такие вещи, я работаю здесь какое-то время и видела много девушек, сидящих в одиночестве и чего-то ожидающих. Потом приходит мужчина, и они регистрируются в номере, за который платит он. – Она смеется – похоже, очень гордится своей наблюдательностью – и продолжает: – Но та девушка выглядела нервной. Обычно все они волнуются, но в этот раз было как-то слишком, казалось, она сейчас упадет в обморок, поэтому я предложила ей воды. А потом появился мужчина, которого она ждала, и это было так странно, потому что вместо того, чтобы познакомиться, как это обычно происходит, оказалось, что они уже знали друг друга.

– Вы слышали, о чем они говорили?

– Нет, я стояла здесь, а они сидели там. – Девушка указывает на кресла в углу. – Но я поняла, что он был зол и они о чем-то спорили. Единственное, что я слышала, так это то, что они говорили о Дугласе.

– Что они о нем говорили? – спрашивает Эбба.

– Я не знаю. Но когда мужчина уходил, девушка что-то крикнула ему вслед. Что-то вроде: «Не делай этого с Дугласом!»

Убедившись, что барменше больше нечего им рассказать, Эбба и Саймон перемещаются к столику у окна, куда проникает дневной свет с заснеженной улицы.

– Вокруг Дугласа происходит что-то странное, – говорит Эбба, когда они садятся в кресла.

И она рассказывает о беспокойстве Николаса за брата, о том, как он взорвался, когда она задавала ему вопросы.