Защитник Драконьего гнезда. Том первый

Закрываю нос рукавом и иду дальше. Не очень это умный поступок, но что делать, если кроме меня, кажется, больше никто не забил тревогу. Не вижу больше ни одной живой души. Или у них тут такая народная забава есть, называется «Сожги замок и получи путевку на бесплатные строительные работы»?

Теплеет даже камень под ногами. И я уже уверена, что очаг пожара находится в нашей с Анвилем спальне, где я буквально недавно изучала отчетные документы Снорга.

Огонь уже слышно очень отчетливо, особенно - неприятный треск горящего дерева. Наверное, наполовину отсыревшего, раз здесь столько густого серого дыма.

Вот нужная дверь.

Дышу еле-еле. Нестерпимо жжет глаза. Из-за обильных слез мир вокруг расплывается.

Толкаю дверь – напрасно, закрыто.

Толкаю снова. В каком-то приступе злости бью в нее ногой. И снова ничего. На двери нет замка, да я и не вешала его, когда уходила.

Откуда-то из-за спины слышу топот приближающихся шагов, но мои скачущие мысли неожиданно оформляются в одну - абсолютно трезвую и совершенно ужасную.

Это - дверь моей комнаты, и именно за ней - источник пожара.

Значит…

Ее запер кто-то другой. Запер, прекрасно зная, что я буду внутри.

Меня, королеву этого поганого острова, заперли в собственной комнате и подожгли.!Заперли вместе с раненым Анвилем!

Что это, если не покушение?!

Новое от 17.05.

Внутри комнаты что-то громко ухает, пол под моими ногами сотрясается – и весь коридор как-то резко, разом, заполняется удушливым едким дымом.

Я зажмуриваюсь и начинаю пятиться. Не понимая, куда иду, не понимая, как долго мне идти. Мелкими шагами, но только прочь отсюда.

Руками по стене, задыхаясь и кашляя.

Кажется, кашель настолько сильный, что я начинаю харкать кровью. Глотка и легкие горят и покрываются саднящей золой. Каждый шаг лишает сил. Их из меня будто вычерпывают огромным ведром. Все меньше и меньше. Пока, наконец, не понимаю, что уже не иду, а практически ползу.

Как же глупо будет сейчас погибнуть.

Я же обещала дочке вернуться.

Обещала своему недомужу, что дождусь его.

Рискую открыть глаза – и в них тут же вонзаются сотни жалящих колючек. Но при этом успеваю рассмотреть проем в стене, куда затягивает и уносит желтый дым. Лестница? Движение воздуха, будто в аэродинамической трубе.

Туда. Плевать, ползком или как. Главное добраться.

На первых ступенях оступаюсь и чуть не сваливаюсь вниз кубарем. В последний момент успеваю зацепиться рукой за узкие перила, пущенные вдоль стены.

Мгновение передохнуть.

Тут, если подняться на ноги, на самые цыпочки, можно вздохнуть немного относительно чистого воздуха. Это придает силы.

Вниз, бегом, на подгибающихся ногах, но не выпуская перила из руки. Несколько раз меня мотает вперед или в сторону, но я не срываюсь. А ниже меня все же подхватывают на руки. Даже не понимаю, кто это. Но точно не стражники. Слышу обеспокоенные выкрики, причитания и охи. К тому времени, когда добираемся до главного зала, замок уже гудит жизнью.

Из сбивчивых объяснений понимаю, что очаг пожара – ровно под моей комнатой. Накануне туда временно снесли какие-то реагенты и, по всей видимости, ночью они взорвались. Что дым в коридоре был не простой, а химический – я поняла и так. До сих пор не могу нормально дышать. Вся слизистая раздражена, даже глоток обычной холодной воды приносить сильные болезненные ощущения.

Пожар уже тушат – цепочкой с самого двора, передавая друг другу ведра с водой. А я тупо не в состоянии чем-то помочь, даже в голове клубится желтый ядовитый дым. Хочется просто лечь и лежать. Голова кружится неимоверно, подташнивает.

У меня точно отравление, но здесь его нечем лечить. Только свежий воздух и покой.

Но я иду к камину. Там, свернувшись в кресле клубочком, затихла Амелия. При виде меня сначала мгновение смотрит огромными испуганными глазами, а потом выскакивает из своего укрытия и бросается ко мне, обнимает так сильно, как, наверное, не обнимала никогда в жизни.

И меня снова пробивает на слезы. На болезненную горечь внутри и злость на саму себя и на тех, кто решил, что имеет право не просто вмешиваться в нашу жизнь, а врываться в нее в грязных сапогах.

— Я здесь, - подхватываю дочку на руки и чуть не заваливаюсь на колени. – Уже все хорошо, я здесь и никуда тебя не отпущу.

— Ваше Величество, отдайте мне ребенка, - слышу неприятный голос своей служанки, Ноны.

Где она все это время была? С тех пор, как меня вытащили на так называемый Совет, она не показывалась мне на глаза. И вот решила «очень вовремя» появилась, карга старая.

— Что? – собственный голос звучит сухим и надтреснутым, будто пытаются прокрутиться старые жернова.

— Вам известен приказ Великого Магистра, вы не должны видеться с Ее Высочеством.

После всего случившегося, после того, как я уже практически пожала руку смерти, я чувствовала себя настолько разбитой, что только малышка Амелия могла снова пробудить во мне вкус к жизни. Но сейчас во мне мгновенно вскипает какая-то первобытная ярость. Что-то настолько разрушительное, что я потихоньку отодвигаю принцессу себе за спину.