Защитник Империи

— Впереди двое измененных и Уги, — тихо ответил он. — А чуть дальше я чую Гордона.

— Гаси светляка, Мель, — немедленно приказал я. Малость поразмыслив, принялся распределять роли в предстоящем действе: — Джейкоб. Как только залетаем к ним в логово — сразу грохаешь свой камень с ослепляющим заклом. Затем тебе на пару с вампиром придется взять на себя измененных. Мелинда. Твоя задача — хотя бы на некоторое время вывести из боя великана. Например, отгородив его от нас воздушной стеной. А я прорываюсь к темному и разбираюсь по-быстрому с ним…

— Как скажешь! — несколько возбужденно высказался Пройдоха. А остальные просто подтвердили кивками, что они уяснили свою задачу.

Дав сотоварищам пару минут роздыха, чтобы собраться перед схваткой, я скомандовал:

— Вперед.

Не беспокоясь больше о скрытности, мы бросились вперед.

Стремительная пробежка по широкому коридору — и перед нами открывается освещенный парой больших масляных ламп крохотный зал, единственной обстановкой которого являются две статуи в вороненых доспехах, стоящие у противоположных стен. Еще одна фигура, чудовищно-огромная, замерла у дальней стороны этого зала, практически полностью загораживая своим массивным телом дверь. Перед ней поблескивает в свете ламп смутно-прозрачный слой льда пару футов толщиной… «Стена Талоса»…

— Угум?.. — как-то растерянно вопросил великан, недоуменно уставившийся на нас, и потянулся к дубинке.

— Свет! — рявкнул я, останавливаясь и прикрывая глаза.

Вспышка. Белое сияние, которое пробивается даже сквозь прикрытые веки. Начавший движение враг замирает, ошеломленный. Чем тут же пользуется вампир. Бросается к ближайшему измененному, уже выхватившему из ножен короткий меч. Ловким движением ускользая от его слепого удара, вцепляется когтями в зеркально-черную маску-личину, скрывающую лицо врага. Рывок-разворот — и измененный, крутнувшись, как юла, отлетает к стене. А на пол, металлически звякнув, падает часть его защиты…

Пройдоха тоже не медлит. Крутя в руке кусок цепи, налетает на второго измененного и успевает один раз хорошенько врезать ему, отчего противник едва не падает.

На удивление быстро приходит в себя Уги. Громко заворчав и сощурив глазки, он начинает стремительно надвигаться на меня со своей чудовищной дубинкой, зажатой в руке.

— Мель! — кричу я.

Магесса начинает действовать. Вроде бы. Руки ее окутываются сиреневой дымкой, и с них слетает сгусток рыжего пламени, но перед великаном не образуется воздушная стена. Уги продолжает двигаться вперед и с высоты своего роста не замечает вдруг пошедшего зыбью камня перед собой.

Фигуру великана неожиданно окутывает перламутровое сияние личной защиты, и Уги замирает. На мгновение. И резко исчезает с наших глаз… Проваливается… Или, вернее, тонет в каменном полу…

— Готово, Кэр… — только успевает выговорить девушка, как мягко оседает на пол, зажимая рукой нос, из которого начинает идти кровь.

А я уже стою возле стены льда и пожираю-истончаю ее с огромной скоростью. Сбрасывая энергию в очень кстати обнаружившийся в моей правой руке накопитель. И даже стоящая перед глазами багровая пелена почти не мешает… Бес сдержал свое слово и в нужный момент ускорил и усилил меня. А то, что я испытываю при этом безудержный гнев, так это, наверное, от избытка неприязненных чувств по отношению к подлому темному… ничтожеству…

«Стена Талоса» исчезает. Резко сорвавшись с места, я врезаюсь плечом в дверь, сшибая ее напрочь. Кубарем вкатываюсь в темные заклинательные покои, освещенные лишь тонкими свечами, стоящими по углам серебряной пентаграммы.

Маг, стоящий у массивного, черного с карминными прожилками алтаря, на котором возлежит обгорелый труп его ученика, прекращает бормотать и, опустив вскинутые руки, оборачивается. Долгое мгновение смотрит на меня пустыми, белесыми глазами… Злобно улыбается. А затем перед ним возникает ярко-алый шарик, быстро разрастающийся до размеров крупного апельсина.

— Лови! — осклабившись в ответ на улыбку врага, запускаю я в него находящимся в руке камнем.

Темный не уклоняется, понадеявшись, как я и полагал, на свой кинетический щит. О его голубую льдинку-пластинку и ударяется переполненный энергией накопитель.

Взрыв. И воздушная волна, сметающая все на своем пути. Оглушенного, меня швыряет на стену, едва не размазывая по ней.

Но ничего. Судорожный вздох — и, позабыв о пронзившей все тело боли, я встаю на ноги, бросаясь к изрядно потрепанному Гордону.