Защитник Империи

— Да, гонору в бае Дустуме хоть отбавляй, — согласился Готард. — Хотя это еще ничего… Он один был. А как осенью здесь несколько баев встретятся да как начнут друг перед другом хвалиться…

— Так что с овцами делать будем? — поинтересовался я у десятника, кивая на отчаливший паром. — Вон их сколько… Может, и двадцать тысяч, а может и все сорок. Сосчитаем на всякий случай?

— Кэрридан, ты обалдел? — покрутил пальцем у виска Готард. — Мы и так с этой отарой до ночи на причале прокукуем. А если еще и считать придется, то и до утра не управимся. Да и с чего вдруг? Может, полагаешь, Дустум сбрехал насчет количества овец? Да на кой ему это надо? Серебрушкой больше уплатить придется, серебрушкой меньше… Он ехать будет и золотой на дороге увидит — так поленится спешиться и поднять! У него ж деньжищ куры не клюют!

— Тоже верно, — вздохнул я, покосившись на обольстительную суккубу. Похоже, не выйдет сегодня отвлечься от этого соблазнительного видения.

«А зря, зря ты отказываешься овец счесть!» — неожиданно заявил бес.

«Тебя забыл спросить, — перво-наперво осадил я этого прохвоста, а уже потом якобы нехотя осведомился: — Хочешь сказать, ты уже подсчитал, сколько этих мерзких тварей скопилось на том берегу?»

«А чего их там считать? — хитро сощурился рогатый. — Р-раз — и готово!»

«И сколько же овец у тебя вышло?» — делая вид, что мне ну совсем неинтересно, спросил я.

«Ну… Совсем не двадцать одна тысяча восемьсот! — выдал бес, жизнерадостно скалясь. Перескочив с перил пристани мне на плечо, жарко зашептал в ухо: — А давай проучим этого наглого пузана, а? Раз уж такая отличная возможность подвернулась».

«А ты не брешешь, скотина рогатая? — усомнился я. И попытался выведать у беса численность отары: — Может, овец все-таки именно столько, сколько и сказал бай Дустум? Или всего на десяток больше?»

«Не-а, — помотал башкой бес. — Их аж на четыре тысячи шестьсот сорок три штуки больше!»

«На сколько?!» От эдакой наглости я обалдел. Ладно там десяток-другой овец не сосчитать, ну пусть сотню… Учитывая, что отара очень большая, это было бы вполне в порядке вещей. Но пытаться пятую часть всех своих овец провезти без уплаты пошлины?! Вот же жулик этот бай Дустум!

«Брехло какое, да?! — утверждающе вопросил бес, радостно потирая лапки. — Такого просто обязательно нужно наказать!»

«Это точно», — без задней мысли поддержал я рогатого.

«А знаешь, каким образом лучше всего наказать этого жмота? Чтобы он до самой смерти урок не забыл?» — обрадованно поинтересовался прохвост. И хитро сощурился, намекая, что уж он-то знает.

Но я не стал спрашивать у беса совета, как он того ждал, а вместо этого сказал: «Знаю я, какой урок ему преподать, — сейчас оформим его как контрабандиста, и казначейские потом из него всю душу вынут. Затаскают по судам… А уж сколько сдерут при этом!..»

«Осел ты! Вот ты кто! — Бес с досадой постучал себя по башке кулачком. — Идею правильно уловил, а дальше тупость какую-то измыслил! Не о казначействе тут думать надо, а о себе! Тебе же подвернулся отличный случай срубить сотенку-другую замечательных золотых кругляшей! А ты… Казначейство… Тьфу! Осел, одним словом!» — недовольно засопев, выдал рогатый прохвост.

«На себя посмотри, нечисть поганая, — хладнокровно парировал я. — На осла ты, может, и не похож, а на животное больше меня смахиваешь. Вон и рога и хвост есть».

Непроизвольно ощупав рожки, бес озлился: «А ты, а ты… А ты вообще животное безрогое и бесхвостое! И тупо-ое… Ленивец которое зовется!»

«Сам ты ленивец! — рассердился я. — Особо зловредной породы. Тоже ничего не делаешь, а если и делаешь, то назло, да советы тупые даешь!»

«Тупые?! — оскорбленно вскинулся бес. — Это просто у тебя ума не хватает понять всю гениальность моих советов! — И язвительно фыркнул: — Ну беги, сдавай казначейским контрабандиста. А заодно и меня! Ведь казначейские чинуши обязательно поинтересуются, как же тебе удалось сосчитать овец! И поглядим тогда, кого ты таким способом проучишь, бая Дустума или себя!»

«Да, этот момент я как-то из виду упустил». Я озабоченно потер лоб. Бес правильно толкует: так палиться — не вариант… Дустум штрафом отделается, а меня братья-инквизиторы запросто за ребро на крюк подвесят… Вряд ли они не осведомлены о математических талантах мелкой нечисти. Вот что значит привычка — сжился с бесом и забывать начал, чем мне его присутствие грозит.

«Да ты не только этот момент, а еще и десять других упустил!» — уведомил меня рогатый, недовольно подергивая хвостом.

«Ну это ты загнул», — недоверчиво хмыкнул я.

«И ничего я не загибал, — с досадой буркнул бес. — Да что там говорить, ты же не только мелочи из виду упускаешь, но и самое важное! Перспективу, понимаешь, не чуешь!»

«Какую еще перспективу?» — недоуменно нахмурился я.

«Самую главную! — Бес назидательно воздел пальчик к небу. — Перспективу разжиться средством исполнения всех желаний!»

«Каким еще средством?» — совсем запутался я.

«Вот же осел! — едва слышно пробурчал рогатый, скривившись, как от зубной боли. — О возможности разжиться золотишком я тебе толкую, остолоп!»