Защитники прошлого

– А тебе-то что? – проворчал я – Ты же интернационалист вроде. Или нет?

– Да, конечно – на удивление твердо ответил он – Так ведь интересно.

И тут какая-то неосознанная мысль промелькнула у меня на периферии сознания.

– Рихард – сказал я, еще не понимая для чего говорю – Ему нужен был Рихард для пилотирования этой машины. А Юрген ему почему-то не годился. Почему?

– Можно туда подняться, да? – спросила Аня – Пойдем, Лёв, пойдем скорее.

Я знаю свою ненаглядную уже около тысячи лет и в переносном и в буквальном смысле, поэтому я сразу же положил автомат и безропотно полез следом за ней. В пилотской кабине она сразу бросилась к выемкам в каменном кружеве и, сев на сиденье, положила свою левую ладошку на правый отпечаток. Я последовал ее примеру и положил правую ладонь в левую выемку, как Шарканчи позавчера. Аня посмотрела на меня и улыбнулась. Она была так прекрасна в этот момент, что я забыл все: неправильный век и неправильное место, зороастрийскую машину, красноармейцев, Карстена и Сашу – все. В эту минуту в мире существовали только мы двое. Вокруг нас что-то происходило, но нам было все равно. Мизинцы наших рук соприкоснулись. И только тут я заметил насколько опасно приблизился потолок из рифленого металла. Что-то гудело и шипело, а вокруг раздавались крики на всевозможных языках:

– Achtung70! – вопил Карстен.

– Uwaga71! – кричала Саша.

– Вниз, бля, вниз! – это был Феликс.

– Стой, старлей, назад! – орал Нефёдов.

Мне почему-то не хотелось поднимать так уютно лежащую ладонь и поэтому я не мог посмотреть что творится внизу, но там явно было интересно. С пола ангара летели клубы пыли, поднятые неизвестно откуда взявшимися вихрями. Внутри виманы что-то уверенно и негромко гудело. Анюта робко улыбнулась мне и сняла правую ладонь с полукруглого выступа на правом конце панели. Медленно, очень медленно, аппарат стал опускаться и вскоре присел, покачнувшись на невидимых амортизаторах. И тут гулко и тревожно застучала пулеметная очередь. Ей ответил еще более гулкий грохот, наверное захваченного нами авиационного пулемета. Звонко залаяли автоматы, к ним присоединились винтовочные выстрелы. Я соскочил по ступенькам, обдирая ноги.

– Карстен, Саша – быстро наверх – крикнул я на иврите.

– Славный у немцев аэроплан, старлей – весело сказал Нефёдов – Так вот какое у тебя задание. Ну, ни пуха тебе ни пера!

–– К черту – всплыло вдруг из неизвестно каких глубин моей генетической памяти – А ты?

– Мне надо к своим. Мы же их не бросим. Верно, Феликс?

– Бля буду! – убежденно сказал тот.

– Возьми автомат – сказал я, протягивая оружие – Тебе нужнее. Хотя, постой!

На двух шкафах в конце ангара светились бордовые индикаторы под рифлеными колпаками. Похоже, Янике-старший уходил в прошлое один и некому было обесточить аппаратуру. Вот и славно! Я прицелился и выпустил короткую очередь. Одной очереди оказалось мало и пришлось выпустить еще три пули. Там что-то хрюкнуло, грохнуло и из шкафов полетели искры. Я не стал дожидаться появление черного и вонючего от горелой изоляции дыма и передал автомат Нефёдову.

– Странный ты какой-то, старлей – улыбнулся он – Но, вроде бы, наш, советский.

Удивительно, но этот сомнительный комплимент наполнил мое сердце гордостью, а может быть я просто вспомнил прадеда, потерявшего ногу на этой войне.

– Ты и сам странный, Нефёдов – проворчал я – Почему-то без погон.

– Без каких погон72? – удивился он – Я тебе что, белогвардеец? Нет, что-то с тобой не так, Ковнер, вот только разбираться некогда. Будет у меня к тебе одна просьба, не откажи, сделай милость.

Я молча кивнул.

– Если доберешься живым до Москвы, то как увидишь товарища Сталина, передай ему, что Илья Трофимович Нефёдов умер как полагается и никого не предал. Запомнишь?

Пришлось снова кивнуть потому что произнести я так ничего и не смог, просто не нашел правильных слов, а может быть и не повернулся язык из-за внезапной сухости в горле. Вот вернусь домой, подумал я – ведь я всегда возвращаюсь – а он навсегда останется здесь. И товарищ Сталин так никогда и не узнает, что старший сержант Нефёдов не предал, а погиб смертью храбрых. Да и бог с ним, с усатым. А вот в Москве я обязательно побываю и обязательно расскажу о последнем бое Ильи Нефёдова. Я непременно это сделаю, потому что похоже на то что там снова начали навешивать ярлык "предателя" направо и налево.

Я поспешил вверх по ступенькам. Наверху, в кокпите Карстен и Саша уже разместились на задних сидениях. Винтовку Саша отдала Карстену, а свой автомат он сбросил вниз прямо в руки Феликсу. Анина винтовка тоже осталась внизу.

– Командуй, Лёв – прошептала Аня по-полянски – Я же никогда не водила ковер-самолет.