Заслуженное счастье

Лоэтта считала, что все идет как надо, она ничего не упустила. Вплоть до момента, когда Бурке произнес ее имя. Разговора не получилось. Ну и ладно. Главное, она не выдала своих истинных чувств и не призналась, как ждала два месяца, когда еще верила в его возвращение, а потом медленно умирала с каждой проходящей неделей.

Лоэтта сдерживала свои чувства, казалась сильной все время, пока он был здесь.

И даже тогда, когда Бурке ушел, назвав ее Лили.

Она машинально взглянула в окно. Лоэтте не хотелось смотреть Бурке вслед, но было поздно. Лоэтта вспомнила, как давно, апрельской ночью, Бурке смотрел на нее снизу вверх, с середины улицы. Сегодня он уходил по тротуару быстро и решительно. Ветер трепал за его спиной черные полы пальто. Сегодня Бурке не оглянулся на ее окно.

— Лили, — шептала она той ночью. — Меня зовут Лили Грехэм.

Он сжал ее руку, ничего не требуя, но достаточно твердо, чтобы Лоэтта поняла, как ему хорошо с ней. Удивленно улыбнулся. Это прикосновение разожгло в ней пожар. Лоэтта говорила и делала такое, чего никогда раньше не говорила и не делала.

Не забыть его проникновенного голоса. Бурке сказал, что имя ей очень подходит. Не забыть, как ночью и мимолетным утром Бурке нежно шептал ее имя: Лили.

Ах, Бурке. Зачем ты вернулся, напомнив обо всем, чего мне так не хватало эти годы.

Сегодня Бурке напомнил ей о Лили.

Горя от стыда, Лоэтта склонила голову. Ей всей душой захотелось стать такой же смелой, как Лили. Хотя бы наполовину похожей.

Через секунду чашка была у Лоэтты в руках, еще через секунду она грохнулась на пол. Лоэтта равнодушно наблюдала, как чашка разлетелась на кусочки.

— Скользкие чертовки, верно? — по-детски улыбаясь, спросил рыжий Джейсон Такер, двадцатитрехлетний помощник ранчеро. Этот парень, как и Лоэтта, еще не разучился краснеть по поводу и без повода.

Кивнув, она опустилась на корточки, собрала осколки уже второй чашки, разбитой за сегодняшнее утро. Если так пойдет и дальше, к обеду понадобится новый набор посуды.

Впрочем, посетители, хорошо относившиеся к Лоэтте, вполне снисходительно воспринимали ее необычное состояние.

Джед Харли только крякнул, когда Лоэтта пролила молоко ему на колени. Бумер Браун и глазом не моргнул, увидев, что его кофе плещется не только в чашке, но и в блюдце. Его жена, Дора Ли, хозяйка салона «Бешеной лошади», пристально взглянув на нее, понимающе улыбнулась. Клетус Маккалли безропотно съел подгоревшую яичницу, правда, не удержался, заметив, что Лоэтта распрыгалась сегодня, как кошка на раскаленных углях.

Он прав. Лоэтта подскакивала от каждого звонка колокольчика на входной двери.

Лоэтта не сомневалась, что все, кто по обыкновению пришел позавтракать сюда, заметили ее взвинченность и рассеянность. Видимо, они подумали, что маленькая, застенчивая Лоэтта Грехэм слишком разволновалась. Еще бы! У нее появилось два претендента на руку и сердце. Они понятия не имели, какое чувство вины Лоэтта носила в душе, тяжелее камня.

Оставив посетителей, Лоэтта принялась освобождать столы от грязной посуды.

— Девочка, найдется минутка?

— Клетус! — Лоэтта обрадовалась. — Да-да, конечно, найдется. Что случилось?

Старик щелкнул подтяжками и покачал головой. Потом с опаской взглянул на дверь.

— Я скрываюсь от этих… этих чудовищ.

Лоэтта глубоко вздохнула и улыбнулась.

— Гэсси и Адди Гуннингхэм снова сравнивают тебя с очередной кинозвездой, Клетус?

— Кино! Эта парочка охотится за мной, как кошка за мышкой. Так же хитры и так же упрямы. Что хуже всего, они не понимают, когда им говоришь «нет».

Гэсси Гуннингхэм и ее сестра Адди переехали в город пару лет назад, незадолго до этого они выиграли в лотерею в Висконсине, где раньше жили. Обе отличались эксцентричностью и крайним легкомыслием. Сестрам было уже за шестьдесят, замужем они не были. Они объявили себя «хорошими девчонками в самом расцвете сил» и усиленно искали «приличных мужчин», конечно, подходящих им по возрасту.

Лоэтта старалась успокоить старика:

— Они одиноки, Клетус. Гэсси и Адди даже в мыслях не хотели обидеть тебя.

— Да? Хорошо, я тоже не желаю им зла, но иногда безвыходные ситуации заставляют человека идти на крайние меры. Я посижу у тебя? Мэлоди против этого никогда не возражала. Даже радовалась. Я мог подменять ее ненадолго…

Лоэтта оставила посуду. Она внимательно посмотрела в мудрые карие глаза Клетуса и сказала:

— Почему ты думаешь, что мне нужно куда-то отлучиться?

— Разве нет?

Пожалуй, расспрашивать Клетуса бесполезно. Все равно не скажет, как догадался. Маккалли был немногим выше Лоэтты, но казался ей очень большим. Она закрыла глаза, мысленно, призвала себя быть мужественной. Сняв фартук, она протянула его Клетусу. Уходя, чмокнула его морщинистую щеку.

— Теперь я знаю, почему у Мэлоди доброе сердце.

— Давай обойдемся без сантиментов, девочка. Если выйдешь через заднюю дверь, никто не заметит, что ты ускользнула.

Лоэтта вытерла руки салфеткой. Стараясь не шуметь, сняла с вешалки пальто и быстро, пока окончательно не сдали нервы, вышла на внутренний дворик и направилась на улицу Кастера, в единственный здесь кабинет врача.