Заставь меня ошибиться

Звонок прекращается всего на пару секунд, а затем начинается снова. Срочный. Вздохнув разблокирую экран и вижу, что это Ив. Может, будь это кто-то другой, я бы рисковать не стала, но эта девчонка всегда одной из самых классных в команде. Мы пересеклись на последнем году моего обучения, и, кажется, она была единственной, кто не презирал меня за полное отсутствие жизненного опыта… Мы с ней почти ладили.

Слышу, что шум воды прекратился и, памятуя о ее проблемном задании, принимаю вызов.

— Привет, — говорю, пока шикарная тоненькая блондинка, в которой с трудом угадываются черточки прежней знакомой, пытается понять, кто перед ней.

— Простите, а могу я поговорить с…. — и тут заминка, потому что она понятия не имеет, можно ли называть по имени нашего куратора. Меня она, разумеется, не узнает.

— С Гастоном, — киваю. — Ив, это Лиз…

Она удивленно моргает, а потом приближает к экрану лицо, словно в неверии. Пытается узнать хоть что-то, но разве это возможно после всех операций, которым подверг меня куратор?

— Лиз? Мать моя женщина! — восклицает, отшатываясь. — Тебя вообще не узнать, Гастон совсем ненормальный? И почему у тебя его телефон?

Оба ее вопроса справедливы, но отвечаю я только на один:

— Мы вместе на задании.

— Гастон на задании? С каких пор? Так, неважно! — обрывает она сама себя. — Я бы я с огромным удовольствием потрепалась, но у меня минут десять времени! Тут творится какой-то… — пауза, обозначающая, что Ив все еще девушка порядочная. — В общем, мне нужен наш куратор. Срочно.

Либо мне мерещится, либо на белоснежной коже Ив отчетливо видны синяки. Наклоняюсь ближе к дисплею в надежде, что показалось.

— У тебя что, отметины на шее? От рук?

— Лиз… — укоризненно говорит она. — Ты позовешь Гастона? У меня мало времени.

Не на шутку испугавшись, быстро иду к двери ванной и стучу в нее до тех пора, пока не открывается, являя взору нашего куратор в одном лишь полотенце.

— Кто там? — спрашивает он деловито, словно и не было никакого срыва.

— Ив.

Чертыхнувшись, он выхватывает у меня из рук телефон, отключает камеру и тут же за это получает:

— Серьезно? — ехидничает Ив, но тему не развивает, а переходит к сути. — Слушай, Гастон, хуже объекта-идиота только невезучий идиот… Они действительно сделали все, как мы думали, кроме одного: не найдя требуемой суммы, они решили не брать заем, а «доложить» обменные кейсы фальшивками. Запихали игрушечные сто пятьдесят тысяч на дно в полной уверенности, что их никто не обнаружит. Разумеется, курьеров перестреляли на месте, а деньги забрали. И теперь у них нет денег, но есть долги перед фальшивомонетчиками. И теперь уже не один, а двое конченных отморозков жаждут выпустить нам всем кишки. Гастон. — На имени куратора голос Ив срывается. — Я не знаю, что делать. Не соображаю от страха. Нас же всех перебьют здесь. Почему бы тебе просто не забрать меня отсюда к чертям собачьим? Этому двору чудес все равно крышка.

— Ив, — с горечью начинает он. — Хоть что-то есть? Хоть фальшивая банкнота для анонимки в Бюро. Пусть уже потом сами разбираются.

— Как ты предлагаешь мне ее стащить? — спрашивает она.

Странный вопрос, учитывая, что мы обе знаем прекрасный метод: гримируешься, встречаешься с мужчиной, выпиваешь с ним, поднимаешься в номер, одна таблетка наркотика изнасилования, и у тебя несколько часов на то, чтобы обшарить номер.

— За мной следят даже в туалете. — Вот теперь понятно.

Я стучу по плечу Гастона и указываю на свою шею, призывая присмотреться. Совершенно очевидно, что за Ив не только следят. Но куратор кивает и отворачивается. Ни слова не говорит.

— Незаметно собери самые необходимые вещи, я скоро с тобой свяжусь. Будет подкрепление.

— Поняла. Жду.

Ив отключается первой, и я смотрю на Гастона такими огромными глазами, что он сначала отворачивается, а потом снова на меня смотрит.

— Разве не нужно ее вытаскивать оттуда как можно быстрее?

— Нужно, — кивает он. — Но только не лететь туда с эвакуирующими вертушками.

— То есть?

— Если я начну говорить комиссии, что задание провалено, а затем переводить исполнителей в другие отделы, то команду расформируют быстрее, чем ты успеешь сказать слово «гуманность». Приходится искать другие способы.

— А если ее там задушат?! — возмущаюсь.

— Тогда комиссия обрадуется и пустит спецслужбы искать труп, — без обиняков отвечает Гастон, а у меня от удивления открывается рот. — Тая, я делаю все, чтобы не допускать такого, но ты и сама догадываешься, на что способны люди. Мы не можем себе позволить бежать в кусты при малейших признаках опасности.