Заставь меня ошибиться

Со мной такого, как с Ив, не случалось. Один единственный раз я испугалась за свою жизнь: когда вместо меня чуть не пострадала невинная женщина. В остальном, везло. Случайно ли? У меня нет ответа. Мне попадались разные типы: держатель концерна, торгующий бытовой химией, в составе которой содержались запрещенные препараты, банальный наркоделец, грязный политик… Но жестоких не было. Одного мне Гастон вообще «подарил» (так и сказал). Тот парень был гениальным поддельщиком шедевров искусства. В свободное время принимал опий, делил себя на трех девиц (одной из которых была я) и прокололся, взяв себе в агенты члена нашей команды. Самое простое и приятное из моих заданий, плюс, в качестве бонуса я научилась прилично рисовать. Даже пыталась оттянуть завершение как могла. Но Гастон меня пристыдил: велел заканчивать «играться».

И теперь, спустя столько лет, я узнаю, что Ив избивают и круглосуточно караулят… Внезапно становится на стыдно за наши надуманные проблемы: за Винса Лайта, за инцидент на кухне и склоки с Лео. Разве не должны мы поддерживать друг друга всеми возможными способами?

Мне вспоминаются первые годы — в штабе, когда я становилась свидетельницей подобных авралов каждую неделю, и было принято не добавлять Гастону проблем. Теперь совсем отвыкла, а ведь зря… То, что у него накопился опыт, не означает, что не выматывают неурядицы. Есть куча заданий, на которых все идет действительно криво, а мы с Лео ведем себя с куратором как с любым другим исполнителем… а ведь от него зависит благосостояние всей команды. На нем все держится. Зря он взялся за этот Мичиганский проект.

— Я сейчас же пошлю к ним людей, с Ив все будет хорошо. Не смотри на меня как на чудовище, — говорит Гастон, не разобравшись в причинах моего пристального взгляда.

— Я не считаю тебя чудовищем, — отвечаю, немало удивившись.

Он медленно кивает, будто испытующе. Видимо, ожидал, что я продолжу спорить об Ив… Или о чем-нибудь еще.

— И никогда не считала, — добавляю зачем-то. Зря, наверное.

Да нет — точно зря, потому что он наклоняется и касается губами моего рта. Это не поцелуй. В смысле не настоящий. Поверьте, я знаю. И Гастон тоже знает. У прикосновений есть азбука, и для ее понимания переводчик не нужен. Жест поддержки, принятия, возможно, предполагающий большее однажды, но не сейчас. Чуть серьезнее дружеского объятия, чуть меньше, чем ласка небезразличного человека. Мы просто стоим, соединившись губами. Не мало и не много. Достаточно, чтобы любой успел отступить при желании.

— Тебе нужно разобраться с делами Ив, — говорю, все же отрываясь первой. — А мы с Лео займемся кроликами.

— Иди, — отвечает он негромко.

Я киваю, но спускаюсь в мастерскую. Мне нужно немножко привычного уединения, чтобы прийти в себя.

Глава 9

В булочной Миссис Марвелл сегодня обсуждают всего две вещи: разрушения после урагана и оленя, доставшегося счастливице Имоджин Андерсон, причем, судя по числу вовлеченных в разговоры, события получаются чуть ли не равнозначными. И, как ни странно, обе темы так или иначе связывают со мной. Окончательно позабыв о том, как на прошлой неделе жалели «бедняжку Лайта» и гневались на нас с Лео, на этой женщины идут ко мне с сакраментальным вопросом: как построить надежную крышу, которую не свернет набок и не унесет. А затем, услышав парочку простых, как табурет, советов, начинают восхищаться подвигом обаятельного мистера Сайтена, который осчастливил миссис мэр своим подстреленным подарком. Так же от дам я узнаю, что олень весит целых семьдесят килограммов, а выкупить его рога армия желающих, но Харви Андерсон уже пообещал вернуть ценный трофей Гастону. Честно говоря, я понятия не имею, что делать с рогами оленя. Надеюсь только, мой сосед по спальне не собирается повесить их над кроватью.

Когда я добираюсь до прилавка, весь мой день оказывается расписан встречами с владелицами раскуроченных беседок и собачьих будок, но стараюсь заполучить возможность переговорить с булочницей. Меня очень заинтересовало ее хобби по втыканию иголок в вены жителей городка… Как же это так выходит, что женщина открывает пекарню, перебрасывает свое творение на помощниц, а сама помогает в госпитале?

— Миссис Сайтен, — приветствует меня булочница, сопровождая слова по обыкновению сухой улыбкой.

— Миссис Марвелл, — киваю в ответ. — Сегодня мне, пожалуй, что-нибудь с лаймом, мятой… и еще орехами. На ваш вкус.

Я не смогла придумать ничего иного, потому что с некоторых пор запах ментола и цитруса преследует меня. Каждую ночь. Просыпаться в нем утром — невероятное удовольствие, и в ванной я снова и снова перебираю принадлежащие Гастону бутыльки. Хочу получить подтверждение, что это не его личный запах такой свежий и холодный, но, даже смешав в ладони гель для душа и лосьон после бритья, ничего подобного не получаю. Просто сумасшествие какое-то… И, что самое смешное, я не могу избавиться от этого наваждения в булочной, где не место личному.