Заставь меня жить (СИ)

Я появился весьма и весьма вовремя.

– Позвольте узнать, что вы трое здесь делаете? – пока Снейп требовательно смотрит на друзей, которые пускаются в скомканные объяснения, я одними губами прошу прощения у Люпина. Лёгкий отголосок паники виден в его отрывистых жестах, когда он пропускает волосы между пальцев, затем укоризненно смотрит на меня, но всё же смягчается. Решившись, я подхожу к нему, одновременно запуская ладонь в карман мантии.

– Надеюсь, это хоть как-то сможет оправдать меня, – показываю медальон Ремусу, стараясь не обращать внимания на физический дискомфорт, появившийся в результате контакта с крестражем.

Я не то что бы удивил Люпина. Появление крестража, который все уже отчаялись когда-либо увидеть, производит неизгладимый эффект.

– Гарри, это то, что я думаю? – заворожено шепчет Люпин, не в силах поверить собственным глазам. Я передаю ему медальон и незаметно перевожу дух, потому что мне мгновенно становится лучше.

Потом происходит несколько событий одновременно: Снейп и друзья замечают предмет внимания Ремуса, открывается дверь «Дырявого Котла», откуда выходят Сириус и Кингсли. Последний, едва увидев нас, мрачно произносит:

– Дамблдор не смог договориться с Фламелем.

*

Часы в прихожей дома Сириуса бьют десять раз, когда Гермиона подзывает меня и ребят к окну.

– Кто это? – шёпотом спрашивает Рон, глядя на человека, который останавливается на противоположной стороне дороги и рассматривает плотно прижатые друг к другу дома.

– Кто-то из Пожирателей Смерти? – Невилл щурится, пытаясь разглядеть незнакомца, но уличного освещения явно недостаточно: фонари на площади Гриммо чудесным образом перестали гореть за исключением трёх штук, да и те стоят достаточно далеко.

Тихо вздохнув, Гермиона уходит вглубь гостиной и садится на край одного из диванов, между которыми расположился низкий кофейный столик. На нём стоит шкатулка, в которой лежат кольцо и медальон, и именно её подруга рассматривает с выражением глубокой задумчивости на лице, будто на гладкой крышечке шкатулки могут быть написаны ответы на все вопросы.

Что и говорить, весь наш замечательный план медленно, но верно идёт ко дну. Из слов Кингсли становится ясно, что Николас едва ли горит желанием приютить у себя группу волшебников, за которыми гонятся Пожиратели Смерти. Зная его скрытный образ жизни, подобный исход событий вполне очевиден. Возвращаться в Хогвартс нет смысла, решение вывезти оттуда крестраж неоспоримо.

Ситуация хуже не придумаешь. Обычно уравновешенный Кингсли метался по гостиной, когда вёл свой рассказ, то и дело всплескивая руками. С его слов стало ясно, что Министерство отныне находится под тотальным контролем Пожирателей Смерти и завербованных Реддлом сотрудников, один Яксли чего стоит. Новость о том, что Фадж по-прежнему занимает пост Министра, сначала удивляет меня, но Шеклбот уверен: Корнелиус – не более чем марионетка в умелых руках того, кто наложил на него Империус. Хоть все сотрудники Министерства отчётливо понимают происходящее, тем не менее, новость о перевороте в правительстве до сих пор является тайной для общественности. Причина проста: люди напуганы. Каждый день в том или ином отделе не могут досчитаться одного или двух человек. Преимущественно, это – нечистокровные волшебники, которые пропадают без следа. Нет никаких проверок, допросов – складывается впечатление, что за каждым волшебником очень внимательно следят. Неизвестно, как долго Артур, Кингсли и остальные члены Ордена смогут находиться в Министерстве, каждый день пребывания там может стать последним.

Это теневая игра, правила которой известны одному Реддлу.

Дамблдор передал через Шеклбота, что пытается договориться с Николасом, и просит нас переждать в безопасном месте. Решение остановиться в доме Сириуса принято единогласно. Двадцать минут назад Ремус говорил с директором через каминную сеть, и тот сказал, что прибудет на площадь Гриммо к трём часам ночи с портключом. Он не сказал, удалось ли ему уговорить Фламеля, никак не объяснил столь позднее время. Впрочем, это вполне в духе директора. Ждать ещё целых пять часов, поэтому мы с друзьями обосновываемся в гостиной, а взрослые остаются на кухне, видимо, обсуждая дальнейший план. Хотя какой тут может быть план, когда вообще неизвестно, что будет в три часа.