Заставь меня жить (СИ)

– Он не называет причины, но я подозреваю, что дело в Нарциссе. Я рассказала Дамблдору о том, что она приходила ко мне, и теперь он полагает, что мой дом небезопасен.

Рон кладёт в рот кусочек печенья, как вдруг округляет глаза от услышанного, Невилл наклоняется вперёд, чтобы увидеть Андромеду за Гермионой, а я откровенно теряю дар речи.

– «Небезопасен»?! – переспрашивает друг так, словно не может поверить собственным ушам, – в таком случае, то же самое можно сказать и про этот дом, ведь Нарцисса и Беллатриса жили здесь когда-то! Это полнейший абсурд.

– Это всего лишь моё предположение, но других вариантов у меня нет, – Андромеда разводит руками в бессилии и тянется к чайнику, чтобы вновь наполнить наши чашки. Я обмениваюсь с Гермионой короткими взглядами, и мы безмолвно решаем, что пора закрывать эту тему. Подруга думает пару мгновений, а потом спрашивает у Андромеды про её колдомедицинскую практику во Франции. Та встречает вопрос с явным удивлением, но всё же отвечает, и вскоре мы оставляем их, увлечённых разговором, наедине. Парни занимают кресла у камина: опустив ноги на специальные пуфики, они смотрят на завораживающий танец огня и вполголоса беседуют о чём-то несущественном. Я возвращаюсь к чтению книги, расположившись в кресле в глубине гостиной. Через какое-то время отрываю взгляд от строк и киваю Андромеде с Гермионой: они решают подняться в библиотеку, под которую отведена большая комната на втором этаже. Блэки столетиями собирали редкие и ценные книги, и Андромеда, конечно же, хорошо разбирается в семейной коллекции. Я не поленился спросить у Сириуса, как книги смогли уцелеть после пожара, на что крёстный ответил: «За это стоит благодарить моих родителей». Они окружили помещение самыми сильными защитными чарами, благодаря которым книги остались нетронуты огнём.

Мы остаёмся втроём, и я возвращаюсь к чтению. Однако мне не удаётся прочитать хотя бы один абзац, потому что в мыслях поселяется тот человек за окном, который уверенно вытесняет прочие размышления, мешая сконцентрироваться на тексте. Вполне возможно, это был обыкновенный прохожий, который заинтересовался видом домов. К тому же, на нём была не привычная для волшебников мантия, а длинное тёмное пальто. Но если это всё-таки волшебник, причём, заинтересованный штабом Ордена, вариант один: это тот, кто подбросил мне медальон. Если бы Реддл и Пожиратели узнали, что Снейп солгал им, то они уже давно были бы здесь, потому что Том вряд ли упустил бы возможность забрать свои крестражи. Главное, знает ли Реддл о том, что медальон украден? Если да, то почему бездействует? Есть, конечно, такой вариант: Реддл не такой дурак, чтобы нападать в открытую. В наших руках – два козыря, одно неверное действие с его стороны – и мы можем исчезнуть в тот же миг, прихватив части его души. Поэтому он устанавливает слежку за площадью Гриммо в надежде, что кто-нибудь пренебрежёт осторожностью (ведь официально мы покинем Хогвартс лишь завтра утром) и покажется за границей защитных чар.

Безусловно, мне хочется верить, что Реддл не в курсе нашего нахождения в Лондоне, так же как не ведает о пропаже медальона, и тот человек – вовсе не его шпион. Я ненароком вспоминаю своё последнее пребывание в городе, как вдруг…

Едва удерживаю себя от того, чтобы шумно не вдохнуть – так бывает, когда внезапно вспоминаешь что-то крайне важное, – потому что в мыслях мгновенно вспыхивает причина, по которой я рискнул встретиться с Барти в Лютном Переулке.

Питер Петтигрю, точнее, адрес этого мерзкого предателя.

Я резко выпрямляюсь в кресле и смотрю на каминные часы: сейчас почти одиннадцать вечера. Рона и Невилла не видно из-за спинок кресел и даже не слышно: видимо, они, сами того не заметив, задремали. Закрыв книгу, я медленно встаю, чтобы скрип пружин не выдал меня, и делаю несколько шагов в направлении камина. Как только заснувшие ребята попадают в поле зрения, я расслабленно выдыхаю и выглядываю в коридор. Удача сегодня на моей стороне, потому что дверь на кухню по-прежнему закрыта, и из-под неё виднеется полоска яркого света. Я слышу приглушённые голоса Снейпа и Люпина, которые о чём-то спорят, но не собираюсь подслушивать. К счастью, Сириус увеличил количество светильников и выкинул, наконец, эту ужасную подставку для зонтов в виде ноги тролля, через которую все обязательно спотыкались в узком коридоре. Поэтому мне удаётся достигнуть входной двери без малейшего шума. Сняв свою куртку с вешалки, я быстро ныряю в рукава, наспех обматываю шарф вокруг шеи и, бросив ещё один взгляд на дверь кухни, уверенно выхожу из дома.

Снег успевает закончиться, и сейчас стоит такая тихая приятная погода, отчего мне на короткий миг становится жаль покидать Великобританию. Хорошая погода здесь – редкость. Сейчас, стоя на пороге, я нахожусь под защитой множества чар, однако стоит мне спуститься вниз по ступенькам и немного пройти вдоль тротуара, я тут же окажусь за их пределами.