Заставь меня жить

- Напрашивается вопрос: откуда Орден знает о крестражах, ведь эта информация доступна только Пожирателям Смерти? Тёмный Лорд быстро понял, что в рядах его последователей завелась крыса, и попытался вычислить её личность незатейливым способом. Знаешь, что самое главное, Поттер? Тёмный Лорд больше не доверяет никому, но главное, он не доверяет мне. Я предан ему с пятнадцати лет, минуло двадцать, как вдруг всё рушится в одночасье! Видишь, чем он меня наградил? - Барти оттягивает воротник, и моему взору предстаёт жуткий шрам: начинаясь у основания шеи, он пересекает ключицу и проходит вниз по груди, скрываясь в вырезе рубашки, а мне даже страшно представить, где он заканчивается. Это зрелище отдаётся лёгким уколом в собственных ранах, и я рефлекторно касаюсь их, глядя на метаморфозы в облике Барти: от обманчивой терпимости не остаётся и следа, на смену ей приходит хорошо знакомая враждебность. Он прихватывает фильтр губами и щёлкает зажигалкой, оранжевый огонёк вспыхивает на конце сигареты и становится ярче, когда Крауч делает затяжку. Из-за этого действия скулы обозначаются чётче, отбрасывая на втянутые щёки густую тень, сизый дым вырастает между нами, и я делаю большой глоток из своего бокала, смутно отдавая себе отчёт.

- Однако у меня есть блестящая возможность очистить репутацию и доказать свою несомненную преданность, но есть одно «но», - продолжает Крауч тоном, не предвещающим ничего хорошего. Я заметно напрягаюсь и сжимаю пальцы вокруг стенок бокала, когда Барти стряхивает пепел в стеклянную пепельницу и подаётся вперёд, чтобы произнести окончание фразы уже в дюйме от моего лица:

- Назови мне хотя бы одну причину, по которой я не должен прямо сейчас передать тебя в руки Тёмному Лорду.

Он внимательно смотрит на меня, ни на миг не отпуская мой взгляд, отчего меня мгновенно бросает в жар. Я кусаю губы, истерически копаясь в рое собственных мыслей и чувствуя себя несчастным кроликом, попавшимся в кольцо смертельных объятий удава. Я в смятении, в ловушке, из которой нет выхода, я не могу адекватно мыслить, когда буквально ощущаю дыхание реальной угрозы.

- Я слышал, как ты разговаривал с ним, - неуверенно произношу и вижу, как меняется лицо Барти. Былая враждебность даёт трещину, он хмурится в подозрении и даже немного отклоняется назад, явно не ожидав услышать подобное. Воспользовавшись моментом, я синхронно подаюсь вперёд и уверенно добавляю:

- Ты сказал ему, что я ещё не готов, но к чему? Я был в полуобморочном состоянии, потом появилась Беллатриса, которую ты по какой-то причине не пустил, а через минуту после её ухода мы оказались здесь. Ты прячешь меня не только от Ордена, но и от Пожирателей, и я хочу понять, почему.

Барти обескуражен: его тонкая рука с тлеющей сигаретой замирает в воздухе, сам он смотрит на меня, не моргая, широко распахнутыми глазами. Я действительно удивил его, и это изрядно бесит. В самом деле, он что, держал меня за безнадёжного дурака, полагая, что я не знаком с логикой?! Однако следующая его реплика разрушает любые сомнения на собственный счёт.

- Умный малыш-Поттер, - тянет он, и его взгляд начинает блестеть от искр восхищения. Он съезжает немного вниз - так, чтобы можно было опустить затылок на широкую спинку дивана, - делает последнюю затяжку и раздавливает окурок в пепельнице. Саркастичный и манерный, он кажется более привычным, однако что-то здесь не так. Он темнит, это слишком очевидно. Зная Барти, он наверняка задумал какую-то хитроумную игру за спиной Тома, в которой мне отведена далеко не самая последняя роль. Стал бы он церемониться со мной, ведя странный разговор и таская по непонятным заведениям? Вряд ли. Если бы он действительно хотел сдать меня Реддлу, то давно сделал бы это. Можно, конечно, проверить серьёзность его намерений радикальным способом…

- Тогда я не вижу ни единой причины, которая может помешать тебе, - произношу с поразительной для самого себя лёгкостью, старательно не обращая внимания на то, как тухнут искры во взгляде Барти, - тем более ты мог сделать это гораздо раньше, пока я был не в состоянии постоять за себя. Так было бы значительно проще.

Незаметно выдохнув, я нагло беру со стола зажигалку и откидываюсь на спинку удобного дивана, почти точно копируя позу Пожирателя. Перемены в его состоянии завораживают: взлохмаченная голова медленно склоняется, взгляд тёмных глаз мог бы превращать в камень, если бы во мне не было столько смелости. Скорее всего, дело в алкоголе, который уже давно скользит по венам в компании с разгорячённой кровью и спускает все тормоза. Я нахожу в себе силы разорвать зрительный контакт и взглянуть на зажигалку в своей руке. При ближайшем рассмотрении на её серебряном боку я различаю ту самую гравировку, профиль хищной птицы, чей глаз инкрустирован тёмным янтарём, в красном освещении кажущийся почти чёрным. Совсем как глаза Барти. Недавние мысли о его сходстве с птицей и возможном прозвище растягивают губы в совершенно неуместной улыбке, но внезапное появление рук Крауча в поле зрения заглушает все мысли.