Читаем Застывшая кровь полностью

Вотума же как-то добились — и тут тоже найдём способ повлиять. Надо сказать, на такие дерзкие мысли больше всего толкают неожиданно лояльные слухи, бегущие по отряду. Мол, королева с мужем откупились от самой смертушки, на ноги поставили сына барона и не дали умереть ни одному раненому: не иначе магия… вот только увидевшие чудеса своими глазами, а некоторые и ощутившие на себе, бойцы робко признают, что с таким подспорьем очень даже удобно.

Всё это мне рассказывает Эдсель, за ночь вполне отошедший после нападения Мали-онны и отделавшийся ворохом синяков и ушибов. Я с интересом слушаю его, пока заплетаю в дорогу косу, сидя на небольшом камне, а он сворачивает полотнища шатра, где спал сегодня рядом с самим ленегатом.

— И что думаешь? Никто не собирается на всякий случай утопить-таки и меня, и Анвара? — осторожным шёпотом спрашиваю я его.

— За всех, ясен пень, не в ответе, — задумчиво тянет Эд, выпрямляясь и почёсывая кудрявый затылок. — Но что услыхал, то как есть: уверены люди, что уже бы мертвецы все были, коли не шаманство. Да и я тоже так разумею — уж мне бы точно каюк пришёл без твоего чернозадого. Ловко он… это.

Он неопределённо машет руками и жалобно вздыхает, вызвав у меня приглушённый смешок. Заставлять его вслух называть Анвара спасителем шкуры было бы верхом издевательств, но так оно и есть: не сумей тот вступить с Мали-онной в переговоры, и дело бы не кончилось без жертв. Оглянувшись и убедившись, что бойцы суетятся, запрягая лошадей, и внимания на нас не обращают, тихо замечаю:

— Если тебя это утешит, то в конечном счёте откупилась от духа я, а не Анвар. Так что можешь не считать себя его должником.

Несчастное выражение конопатой мордашки отчего-то не светлеет, а становится только задумчивей. Эд неспешно подворачивает рукава холщовой рубахи, и сдаётся, он просто пытается спрятать взгляд. А уж на повисшее молчание невольно хмурюсь:

— Что не так? Я думала, ты его терпеть не можешь…

— Так не в нём же соль-то, цыплёнок, — устало вздыхает Эд и сдавленно шипит, случайно задев особо неприятный чёрный синяк на загорелом предплечье. — Я в делах шаманских совсем не силён, а вот жесты-то чутка разумею. Бабка ж моя к старости напрочь глухая была, иначе с ней не сговориться было… И хлыщ-то твой, мне, конечно, не по нраву — веры ему нет точно, но вчерась он тебя отдавать твари той дюже не хотел. Не тебя даже… Жизнь какую-то, что безвременье с нашим миром соединяет. А ты откупилась, и еслив из-за дурости моей что-то важное потеряла, то я как теперь в глаза тебе смотреть буду?

Я невольно горблюсь, с каждым новым словом теряя гордую королевскую осанку. Мелко трясутся пальцы. Ох, болотные духи… Похоже, Анвар понял требование Мали-онны слишком буквально — подумал, что речь шла о жизни внутри меня, а не о части души моей мамы. Да и не знал ещё в тот момент, что она стала со мной держать связь. Становится чуть яснее его лёгкая ночная отрешённость: он словно впрямь стремился утонуть, забыться, а не обсуждать произошедшее днём. Да и я сама совсем не возражала на то, что к шатру мы вернулись в глубокой тьме и спали, тесно сплетаясь телами. Что-то было им переосмыслено, и я вряд ли смогла бы выудить, что именно. Ведь и то, что показала ему Мали-онна, так и не узнала.

Почему же мама начала говорить со мной лишь сейчас, а не годы назад? Чувствует потребность сберечь ребёнка? Очень даже возможно. Ведь именно этого она так хотела, именно ради этой цели сделала Казера Воскрешённым. Союза магов и людей, венцом которого станет моё дитя.

Наше. Наше дитя, ведь вчера Анвар защищал его как мог, и у меня нет малейшего сомнения: если бы Мали-онне впрямь нужен был ребёнок, она бы в итоге лишилась головы. Каким бы малым ни был срок, он уже отец и вполне это доказал.

— Не волнуйся так, всё в порядке, — через долгую паузу немного рассеянно за всеми всколыхнувшимися мыслями успокаиваю я Эда, выпустив так и не завязанную косу. Чуть подавшись вперёд, перехватываю его мозолистые пальцы и крепко сжимаю. — Я ничего не потеряла. Мне помогли. Мама… всё ещё хранит меня.

— Агась… И уже не только тебя одну, так?

Внимательные карие глаза смотрят на меня с лёгкой тенью грусти и какого-то принятия неизбежного, обречённо. Щёки и шею заливает горячая краска — не так я хотела бы ему рассказать о своём положении. Но раз он уже и сам обо всё догадался, прочитав вчерашние жесты Анвара, то юлить уже глупо.

— Так, — шепчу одними губами, дополняя робкой улыбкой.

Думала, что сейчас Эдсель выпустит мою руку, отпрянет как от прокажённой или того хуже — зайдётся речью о том, что заразить себя шаманской гнилью дурная идея. Что магов и их приплоды следует вычищать из нашего мира, как велят заветы Сантарры и его религиозной бабки. Сжимаюсь в напряжённый комок ожидания, и вдруг Эд делает неловкий шаг ближе и обнимает меня за плечи, позволяя уткнуться в пахнущую сеном тощую грудь.

— Это же хорошо. Жизнь — это всегда хорошо. Поздравляю что ль, цыплёнок, — бубнит он, кажется, смущаясь ещё сильнее меня. И удивляя безмерно.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Иномирная няня для дракоши
Иномирная няня для дракоши

– Вы бесплодны! – от услышанного перед глазами все поплыло.– Это можно вылечить? – прошептала я.– Простите, – виноватый взгляд врача скользнул по моему лицу, – в нашем мире еще не изобрели таких технологий…– В нашем? – горько усмехнулась в ответ. – Так говорите, как будто есть другие…На протяжении пяти лет я находилась словно в бреду, по ночам пропитывая подушку горькими слезами. Муж не смог выдержать моего состояния и ушел к другой, оставляя на столе скромную записку вместе с ключами от квартиры. Я находилась на грани, проклиная себя за бессилие, но все изменилось в один миг, когда на моих глазах коляска с чужим ребенком выехала на проезжую часть под колеса несущегося автомобиля… Что я там говорила ранее про другие миры? Забудьте. Они существуют!

Юлия Зимина

Любовное фэнтези, любовно-фантастические романы / Любовно-фантастические романы / Романы