Застывшее время

Они оказались единственной парой женщин в зале: кроме них, были еще обычные пары и одинокие мужчины. Краем глаза Сид заметила, что на них поглядывают, тихо переговариваются, улыбаются и потом старательно отводят глаза. Похоже, от Рейчел это ускользнуло: она была так сосредоточена на подруге, что даже не доела своего палтуса – «слишком огромный». Один раз, когда Сид призналась, как ей хорошо, Рейчел нежно пожала ей руку – именно тогда она ощутила на себе косые взгляды, однако ни за что не стала бы отвергать знаки внимания от любимой женщины, и мужественно ответила на пожатие. Это была вторая тучка на горизонте, но она оставила ее при себе.

Гроза разразилась позже, когда они возвращались к машине и Рейчел попросила Сид подвезти ее до больницы.

– А если увидим цветочную лавку, я быстренько забегу и что-нибудь куплю.

– А потом?

– Сяду на автобус и приеду к тебе.

– Я подожду.

– Не надо, я буду переживать.

– А она знает, что ты зайдешь?

– Нет – я не была уверена, что смогу.

– А теперь, значит, уверена?

– Ну, у нас же нет особых планов…

– А завтра не можешь сходить? Вечером, пораньше – до поезда? Мне на дежурство к шести.

– Нет, я обещала своим, что успею почитать Бригу до ужина.

– Ты не предупреждала…

– Ну конечно, предупреждала! Я ведь сказала, что мне нужно вернуться в воскресенье!

Она просто не понимает, никак не возьмет в толк…

– Бедной Сиб так плохо – было бы крайне эгоистично ее не повидать, правда же?

– А еще было бы эгоистично не почитать Бригу – всего один раз, чтобы мы смогли провести больше времени вместе?

Рейчел недоуменно взглянула на нее, нахмурив лоб.

– Разумеется.

И Сид прорвало:

– А я-то как же?! Можно ради меня разок проявить эгоизм? Нет, не бывать этому, пока живы твои родители!

Воцарилась мертвая тишина.

– Какие ужасные вещи ты говоришь… – наконец выдавила Рейчел глухим, дрожащим голосом.

Жестоко борясь с желанием извиниться, загладить все раскаянием, Сид продолжила:

– Ты всегда делаешь только то, что считаешь своим долгом, всегда для других! Для себя – никогда!

– Почему бы и нет? – отстраненно пожала плечами Рейчел. – У меня замечательная жизнь, я очень люблю своих родителей.

После этого воцарилась болезненная тишина. В молчании проехали Риджент-стрит, выехали на Портланд-плейс и повернули на Нью-Кавендиш-стрит к больнице. Возле главных дверей приютился небольшой цветочный киоск.

– Я вернусь около пяти, – сказала Рейчел и вышла из машины.

Сид наблюдала за тем, как она выбирает цветы – букет роз – и проходит в главные ворота. Отъехав чуть подальше, она заглушила мотор и заплакала.

Прошло почти два часа, прежде чем Рейчел снова появилась. За это время Сид наплакалась, выкурила восемь сигарет и сказала себе, что она совершенно права: она смотрит правде в лицо, а Рейчел – трусиха, слабая, зависимая, боится рисковать!..

…Рейчел – бескорыстная, любящая, нежная. Это она все испортила своей ревностью, эгоизмом, попрекала ее за чувство долга… Сид вспомнила ее недавние слова: «А мне с тобой все нравится». Ведь Рейчел ее действительно любит! Она сама сказала: «Я ни с кем не хочу быть – только с тобой» – старая «кость», надежно закопанная в уголках памяти; при случае Сид доставала ее и утешалась. Это она не ценит того, что имеет, – жадная собственница с дурным характером! Ко времени появления Рейчел Сид окончательно назначила себя главной злодейкой мелодрамы.

– Не надо было ждать!

– Но я хотела… Прости меня, пожалуйста, за то, что я вызверилась…

– Ничего страшного, все нормально.

Сид бережно взяла ее руку и поцеловала.

– Прости… Я счастлива, что ты у меня есть.

Рейчел улыбнулась, наклонилась и поцеловала ее в щеку.

– Извини, что я дулась.

– Нет-нет, это все я виновата!

– Я тут подумала – не пойти ли нам сегодня в театр?

– Отличная идея! Надо купить «Ивнинг Стандарт» на Бейкер-стрит.

Сид спросила, как там Сибил, со всей искренностью, независящей от обстоятельств.

– Все еще очень слаба, бедняжка. Ужасно хочет домой, но боится стать обузой. Ей кажется, что Хью хотел бы оставить ее в больнице на подольше, но при этом все равно повезет домой, потворствуя ее желаниям.

– Звучит как-то запутанно…

– И не говори… У женатых людей свои «обходные пути». Сами они их знают, но со стороны смотреть забавно.

– Да, пожалуй…

– Знаешь, несмотря на сытный обед, я бы выпила чашечку чая.

– Вот приедем домой и выпьем – как раз самое время.

Рейчел взглянула на часы.

– Почти без пятнадцати пять – так и есть!

Едва они успели занести покупки домой, как раздался сигнал воздушной тревоги.

– О боже…

– А, у нас всегда так, не обращай внимания. Как правило, ничего особенного не происходит.

Однако вскоре послышался слабый треск зениток.

– Им удавалось кого-нибудь сбить? – спросила Рейчел, пока они спускались на кухню.

– Иногда, наверное. Я думаю, в основном они удерживают самолеты на большой высоте, чтобы те не смогли как следует прицелиться.

Выпив чаю и определившись с театральными планами, Рейчел заметила:

– Если мы слышим зенитки – значит, где-то воздушный налет.

– Наверное, далеко от нас. Давай сыграем Брамса.

– Ой, ну что ты, я ужасно играю – куда мне до тебя!