Затаившееся во времени. Тысячелетняя тайна

      Барон медленно сжал рукоять меча. Так, выходит, Фавластас был жив и готовился открыть врата. И что хуже всего, об этом никто не знал. Стражи не знали.

– Ты не ответил про графство, – напомнила Лундес. – Что будет с теми, кто…

– Все враги империи сегодня умрут. А ты, барон, – вот теперь Ирвинг посмотрел именно на Карнелия. – Тебе просто повезло, что ты здесь, а не в замке, что ты не маг, что никогда не был настоящей угрозой.

      Лундес с ужасом смотрела на Ирвинга, с трудом вникая в его слова. О боги, хотелось ей воскликнуть. Воскликнуть не с радостью, а с болью и разочарованием. Ведь она только что осознала, что высшие силы предали их. Почему Фавластас был жив, когда ангел сообщил о победе? Почему явился Ирвинг и врата по-прежнему были в опасности? Как такое возможно? Как ангел мог предать стражей? Как он мог предать Фредрика?! Ведь теперь граф был в смертельной опасности.

«Нет, я не позволю», – решила она и раскрыла посох. Рядом с ней тут же возник демонический астанец – молчаливый сопровождающий Ирвинга.

– Так что вы выбираете? Жизнь по ту сторону границы или смерть? – Наместник ожидал от них конечного решения. – А может, когда мы откроем врата, желаете быть запертыми за ними? Посидеть в тюрьме, которую защищаете?

– Вы не откроете врата, и Фредрика не убьете, – почти прошипела Лундес. В тот миг она была неистовая, дикая. Сама не ведала, что творила. Ее обуял гнев. – Не убьете, я не позволю! И никуда не уйду!

– Все-таки смерть, – подытожил Ирвинг. – Но нет. Я все равно не убью тебя. Во всяком случае, не так, не магией. А ведь я хотел упростить тебе жизнь. Ты могла и не увидеть, как падет графство. Но смотри, если хочешь.

      Барон приготовился. Эльф атаковал первым, и Карнелий резко ушел в сторону, избежав удара. Противник вновь сделал выпад, барон успел поставить блок. Лундес посмотрела на Ирвинга, тот стоял в стороне.

– Лундес! – крикнул ей барон. – Предупреди Фредрика! Беги, скорее!

      Путь был свободен, и Эверли даже метнулась вперед, но затем услышала болезненный стон Карнелия. Его ранили. Астанец был слишком быстрым, слишком ловким и, в отличие от барона, совсем не уставал. Лундес отчаянно глянула в сторону Анатары, но все-таки вернулась обратно. Она не могла бросить Карнелия. У нее был посох, а барон был простым человеком, и он уже уступал противнику.

– Нет! – взревел Карнелий от досады. Он ненавидел эльфийку за промедление и себя за слабость. – Не надо, я справлюсь! Предупреди Фредрика! Они же убьют его! – В этот момент противник повалил барона на землю.

      Лундес приняла решение и вступила в бой.

– Это ведь Фавластас тебя учил, – между прочим, заметил Ирвинг, все еще наблюдая за ней со стороны. – Танец аданея. Единственный боевой стиль, с помощью которого можно использовать посох.

      Лундес не ответила. Она сосредоточилась на демоническом эльфе, желая побыстрее разобраться с ним и предупредить Фредрика. Резкие шаги, прерывистое дыхание и мимолетные удары, броски – все это напоминало дикий танец, танец чертей. Эверли действительно сражалась боевым стилем аданея.

      Шаг, шаг… бросок, бросок, вверх, стук посохом, кинжал, шаг, шаг! Вновь и вновь она повторяла движения, и барон вскоре подстроился под нее. Теперь они действовали слаженно, а эльф стал сдавать позиции.

– Шаг, шаг… как все знакомо, – шептал Ирвинг. Лундес чувствовала на себе его взгляд.

      Карнелию удалось повредить ногу эльфа, и тот упал на колени. Эверли занесла посох, как вдруг перед глазами ее все резко переменилось. Пропал эльф, исчезли и Карнелий с Ирвингом.

      Тяжело дыша, эльфийка огляделась по сторонам. Вокруг все было иначе. Не было ни рощи с голыми деревьями, ни холодного ветра – ничего. Ее обдало жаром. Под ногами зашелестела листва и вихрем закружилась над каменным полом. Лундес вздрогнула и растерянно посмотрела в светлое небо. Солнце… высоко над землей. Как это возможно? Полдень?

      Она запаниковала. Все было чужим, даже запахи. Прямо как в Утреннем Лике. Со всех сторон ее ограждало множество арок. Потолка не было, лишь бескрайние небесные просторы.

Фредрика могли убить, а она оказалась черт знает где.

– Карнелий! – крикнула она, кинувшись вперед. И тут, по ступеням, прямо ей навстречу вышел человек. На его лбу красовался золотой обруч с изображением герба Непоколебимого – два глаза и шесть перекрещенных мечей. Борода, подобно той, что была у Ирвинга и Фавластаса, украшала его ужасно худое лицо. Подбородок у незнакомца был кругловатым, совсем не таким, как у императора. Его карие глаза смотрели сквозь Эверли.

      Он был удивительно сосредоточен и погружен в какие-то неведомые Лундес думы. Она отошла в сторону, хоть уже и поняла, что он ее не видит. Быть может, она умерла и стала призраком? Ей в голову приходили мысли и похуже.

      Незнакомец гордо вскинул подбородок и развел руки в стороны. Широкие рукава его балахона заблестели на солнце.

– Лундес! Лундес! Лундес! – поначалу крик барона доносился откуда-то издалека, затем стал приближаться, и в какой-то момент эльфийка ощутила толчок, затем последовала боль.