Затерянные в Гималаях. Путешествие в поисках себя, обернувшееся катастрофой

Скилс обратил внимание на сами вещи Шетлера. Мог ли Шетлер упасть или его столкнули в реку в другом месте, а вещи вынесло течением? Но в этом не было смысла. Это объясняло то, что вещи были беспорядочно разбросаны – чехол от рюкзака, бутановая зажигалка, рулон зубной нити, флейта-посох, – но не их местоположение. Если бы Шетлер потерял равновесие, пересекая каменный мост Панду Пул, выше или в любом другом месте, его тело и рюкзак унесло бы вниз по реке. Если бы что-то и разлетелось, то это было бы разбросано повсюду, а не собрано в одном месте; было просто невозможно, чтобы такая группа предметов оказалась в таком положении на таком берегу. Кроме того, предметы были найдены намного выше отметки уровня воды в тот сезон, четко определяемой по линии, где смыты вся почва и трава. Значит, Шетлера ограбили и столкнули? Рават был на голову ниже Шетлера, худой и хрупкий. Но, подумал Скилс, когда тропа проходит рядом с обрывом, не нужно прилагать больших усилий, чтобы столкнуть человека с нее. Скилс не увидел никаких следов борьбы, ни взрытой земли, ни сломанных веток. Однако предметы были и такими, которые иной человек мог бы посчитать бесполезными. Где его рюкзак и кожаная набедренная сумка? Где его айфон или мачете? Скилс бросился обратно на тропу, к тому месту, где Кунвар впервые увидел флейту, чтобы осмотреть место происшествия. Возможно, кто-то выбросил вещи оттуда, надеясь, что они исчезнут в речном потоке. Или, подумал Скилс, этот кто-то спустился с тропы в более уединенное место на берегу реки, чтобы порыться в сумках Шетлера.

Были еще два любопытных аспекта, связанных с этими предметами. Как серый шарф и черный зонтик Шетлера могли оказаться внутри непромокаемого чехла рюкзака, если их туда никто не положил? И как флейта Шетлера оказалась в таком странном положении? Она не валялась в траве, как другие предметы, и не затерялась в зарослях. Она стояла вертикально, как будто ее воткнули в землю, как трость, когда ее владелец присел передохнуть, или как будто ее бросили с тропы, чтобы она упала на землю. Скилс подумал, не спустился ли Шетлер к берегу реки, чтобы поразмышлять о жизни. Или кто-то другой, кто-то виновный, сошел с тропы, чтобы подумать о том, что он только что сделал.

На долину опускалась темнота, когда Скилс и Кунвар молча шли, неся вещи Шетлера. Луна, через день после полнолуния, освещала тропу. Ближе к полуночи они добрались до хижины в Тунда Бхудж, ориентируясь на оранжевое пламя, светившее в окно. Внутри на земляном полу спала команда офицеров полиции штата – поисковая группа, которая прошла вверх по долине. С ними был Кристофер-Ли Хамфрис. Они со Скилсом, после нескольких недель общения и координации действий в интернете, наконец-то встретились лично. В течение нескольких недель Хамфрис лелеял надежду, что Шетлера найдут живым. «Я не думал, что он мертв, – вспоминает он. – Я все еще надеялся, что, возможно, он ранен, укрывается где-нибудь и мы все еще можем на него наткнуться». Но теперь, при виде флейты, его надежда пошатнулась.

В компании был еще один человек, который спал на полу. Скилс с удивлением его узнал. У мужчины были густые брови и черные усы. Это был носильщик Анил Кумар. В последний раз Кумар был в высокогорной долине, когда сопровождал Шетлера и Равата на озеро Манталай. Скилс догадался, что полиция заставила его вернуться и повторить свой маршрут.

Не успело солнце подняться над горами, пока все остальные еще спали, Скилс и Кунвар как можно быстрее приступили к последнему этапу своего возвращения в Манали.

В голове Скилса роились вопросы к носильщику, но ему нужно было сообщить новости поисковой группе в США и вернуть вещи встревоженной матери. Скилс и Кунвар поспешили вниз по тропе, мимо Кхеерганги и Калги, к началу дороги, где они взяли такси.

«Я БОРОЛАСЬ ЗА ЖИЗНЬ СВОЕГО

СЫНА, – ГОВОРИТ ОНА. —

Я БОРОЛАСЬ ЗА ТО, ЧТОБЫ ОНИ

ПРИЗНАЛИ, ЧТО ОН ДЕЙСТВИТЕЛЬНО

ПРОПАЛ БЕЗ ВЕСТИ».