Затерянные земли

– Эти двое останутся с нами, – объявила Белладонна, показывая на шелкопрядов.

– С какой стати? – возмущённо рыкнул Мечехвост.

Сверчок прижала крылья и гордо задрала подбородок.

– Без своих друзей я никуда не пойду, и делайте со мной, что хотите! Я вам не верю!

– А я не верю тебе, как и всем остальным ядо-жалам! – фыркнула дракониха. – Потому и оставляю их, чтобы приглядывать, пока тебя нет. Принесёшь Книгу, тогда и отпущу.

– Нет! – упорствовала Сверчок. – Одна я не справлюсь.

– С тобой пойдёт Росянка.

– Вот именно! – вскинулась та. – Ты будешь со мной, а это совсем не то, что одна! Я стою двух десятков драконов!

– Мне нужны мои друзья, – сжала зубы Сверчок.

Старшие листокрылы озадаченно переглянулись.

– Ну хорошо, – буркнул Цикута, – пускай идёт один из них.

– Нет, оба!

– Один! – рявкнула Белладонна. – Выбирай одного, и поживее, иначе мы кого-нибудь убьём, чтобы выбор стал легче!

Сверчок угрюмо потупилась. Что же делать? Дракончику было до слёз жалко её. Как сбежишь от листокрылов, если кто-то останется с ними в оранжерее?

– Пусть со мной идёт Синь, – выдавила она наконец.

– Лучше возьми Мечехвоста, – возразил дракончик, – он умеет драться.

– Для драки с нами будет вот она. – Сверчок кивнула на Росянку. – Я хочу идти с тобой, Синь… правда! Пойдёшь?

Было видно, что она боится ещё больше, чем он. Угодив в переделку, чтобы спасти его, Сверчок чувствовала себя с ним спокойнее, чем с чужим ей Мечехвостом, который к тому же то и дело говорил гадости про ядожалов. Синь понимал, что проку от него мало, но раз она хочет, что поделаешь. Он готов был идти с ней хоть на край света.

– Да, конечно, – кивнул он.

В конце концов, может, и получится улизнуть от Росянки, а потом как-нибудь освободить и Мечехвоста… хотя как именно, придётся ещё подумать.

Цикута развязал двоих пленников, и Сверчок принялась подновлять лепестками цветов облупившуюся краску на чешуе у Синя. Вышло довольно криво и странновато, словно у больного паршой, но зато, может быть, к такому жалкому шелкопряду ядожалы побрезгуют подходить слишком близко.

Казалось, день тянется бесконечно, и всё же дракончик вздрогнул от неожиданности, когда Белладонна объявила:

– Солнце садится, пора!

Синь крепко пожал лапу другу и глянул в глаза.

– Мы вернёмся за тобой!

– Я знаю, – улыбнулся Мечехвост. – Вернётесь с Книгой. Верю, что вы справитесь.

«Как намекнуть, что мы только притворяемся? – подумал дракончик в отчаянии. – Надо же как-то предупредить, чтобы он готовился к побегу!» Однако такой возможности не представилось: Цикута стоял вплотную, пронизывая ястребиным взглядом.

– Ну хорошо, до скорой встречи, Мечехвост, – закончил Синь.

Росянка повела их сквозь чащу в дальний от улья конец оранжереи. Поддела когтями одну из стеклянных панелей, осторожно вынула из древо-каменной рамы и отставила в сторону.

– Ага, понимаю, – оживилась Сверчок, – а я-то гадала, как вам удалось войти, не потревожив паутину. Ой, а растения не простудятся?

– Для меня её растения не стоят и пары лягушек, – фыркнула листокрылая. – Вылезайте!

Сверчок нырнула в окно, и Синь, пригнув голову, протиснулся за ней. Обернувшись, он заметил, как Белладонна ободряюще хлопнула дочь по плечу.

– Не подведи, – тихо проговорила она, – мы на тебя надеемся. Для этого ты вылупилась из яйца. Помни, как опасны ядожалы, и пусть твоя ненависть поддержит тебя!

– Понимаю, мама, – оскалилась Росянка. – Я не подведу.

Стоя вновь рядом со Сверчок на аккуратной дорожке между оранжереями, дракончик глянул на сумрачное тёмно-синее небо оттенка китовой кожи. Луны и звёзды скрывались за низкими тучами, возвещая скорый сезон дождей.

Росянка выбралась следом и вставила стекло на место. Все трое бесшумно прокрались между оранжереями, направляясь к главным дверям улья. У последнего поворота листокрылая остановила драконят жестом и осторожно выглянула из-за угла.

– Двое стражников, – шепнула она, копаясь в мешочке, – должно сработать. В её когтях появилась лубяная коробочка, в которой лежал цветок лунного цвета величиной с морского ската. – Вот, держи – только осторожно! Не сжимай, пока не подойдёшь совсем близко к солдатам, а тогда раздави у них перед самым носом.

– И что будет? – опасливо спросила Сверчок, разглядывая изящные белые лепестки. – Он ядовитый, да? Откуда такой? Я не хочу никого травить!

– Да не отравятся они, – небрежно отмахнулась Росянка, – только отрубятся ненадолго. Сама смотри не вдохни, а то потом возись с тобой.

Держа цветок как можно дальше от себя, Сверчок собралась с духом и выступила из тени оранжереи. Она шла медленно, на трёх лапах, высоко подняв передней свою опасную ношу.

Синь внезапно осознал, какой это для неё важный поворотный момент. До сих пор она в любой момент могла развернуться и улететь домой, где никто не связал бы её отсутствие с беглыми шелкопрядами, и продолжить свою привычную обеспеченную жизнь. Соврала бы, что пряталась, как всегда, от безумных охотников, да и всё.