Затмение

Лошади за ночь тоже отдохнули и набрались сил, так что весь этот солнечный день они ехали без остановки. Тогда даже глубокой ночью никто не устал и отряд продолжил бы путь, но они набрели на озеро необычайной красоты. В ледяной глади отражались звезды и вершины елей. Очарованные его волшебным видом, путники разбили лагерь на берегу. Трещал костер, играла музыка, где-то неподалеку ухала сова, мерцали звезды и легкий ветерок, едва касаясь верхушек мачтовых елей, осыпал с них иголки. Искры разлетались над костром и кружились, словно в танце.

Той ночью Мариэль сошлась в поединке с Лавреном. Победить его оказалось сущим пустяком, но Лаврен сдаваться не спешил и настаивал на еще одном раунде каждый раз, пока ему не удалось свалить Мариэль в сугроб.

                                                           ***

Златоэорис сидел, привалившись к стволу ели. Он не устал, ему хотелось прогуляться, но разве его пленители отпустили бы его из виду? Почему он вообще должен здесь находиться? Все эти люди, все эти эльфы противны ему. Зачем ему куда-то ехать, да еще и в такой компании?

Мальчик опустил голову на колени, обхватив их руками. Мягкий свет луны отражался в его серебристых волосах и придавал его бледному лицу еще более загадочный вид.

Музыка. Как же эти четверо надоели! Ни оной ночи не пройдет без их пиликанья! А эти гномы! Они же ужасно громко храпят. Эх, запустить бы в них чем-нибудь! И каждый день терпеть насмешливые взгляды пустоголовых мужиков. Они думают, что они великие воины, раз умеют махать мечом и имеют широкие плечи! Такие высокие, такие гордые! Похоже одна только Мариэль приятна в общении, и та все время учит его как жить. Он прожил три года в одиночестве без чьей либо помощи и ему не нужны советы какой-то эльфийки. И она убила Ашаса! Снесла ему голову и даже не подала виду, что ей жалко убитых ею людей. Он ведь был Златоэорису как отец. Это Ашас уговорил банду принять его, заботился о нем и учил обращаться с оружием. А она убила его! Нет, он никогда не простит. Он найдет способ отомстить!

Звезды мерцали в ночном небе и отражались во льду озера. Луна ярким пятном сияла посреди ледяной глади. Музыка замолкла. Эльфы наконец отложили свои инструменты и перешептавшись о чем-то на своем наречии, подложив под головы руки, закрыли глаза. Так значит эти остроухие, все-таки спят. Подождав с полчаса, Златоэорис приподнялся с места и насторожился. Никто и ухом не повел. Сейчас, решил он. Сейчас он сбежит.

- Я не хочу в Вакрохалл.- бубнил он себе под нос.- Что они там будут со мной делать? Обучат ремеслу? Так я им и поверил. Скорее посадят меня в темницу или заставят убирать навоз за скотиной. Вот и все ремесло.

Мальчик шел вдоль озера по хрустящему снегу. Сминая в руках снежный ком, он отошел по границе льда с сугробами довольно далеко от лагеря, думая сбежать. Ноги его не слушались, словно сами собой поворачивая куда им вздумается.

Златоэорис боролся сам с собой. В нем будто спорили две личности. Одна тянула его подальше от ненавистных пленителей, другая уговаривала первую остаться. Так мальчишка несколько раз обходил вокруг озера, снова и снова возвращаясь к лагерю и уходя от него.

- Лучше бы меня казнили или убили тогда в сражении, как остальных. Но эта треклятая клятва скора лишит меня рассудка. Хотя чем плохи теперешние дела? Меня кормят, учат, а в Вакрохалле я даже могу обрести дом и друзей. Да тем и плохи, что как раз таки друзей эти люди и убили.

Если бы сейчас Мариэль увидела Златоэориса, она наверняка сравнила бы его со Смеаголом из «Властелина Колец». Но она не нашлась бы что ему сказать.

- Что бы сказала мама, если бы была жива?- Златоэорис осторожно ступил на толстый лед озера, в один миг оказавшись в темном пространстве, окруженный мириадами звезд.- Что бы сделала, оказавшись здесь сейчас? Наверное, восхищалась бы видом. Ей бы здесь понравилось… А отец сказал бы: «Что ни случается, все к лучшему». Он всегда так говорил, когда мне было плохо.

Златоэорис глядел себе под ноги и представлял, как летит сквозь ночное небо к звездам.

«Где бы ты ни оказался, сынок, помни, мы всегда будем рядом, пусть даже незримы» - слышал Златоэорис голос матери. Нежный, тихий, словно весенний ветерок в молодой травке, согревающий душу после морозной зимы.

Улегшись на толщу льда посреди озера, как раз там, где отражалась луна, мальчик слушал треск льда. В ночной тиши он звенел в ушах как зимний гром. И этот гром пытался что-то сказать, но Златоэорис никак не мог понять что.

                                                     ***

Как ни хотелось бы Мариэль перемен в этом занудном походе, каждое утро ее начиналось одинаково. Вот и сегодня она, проснувшись от легкого прикосновения Валсидала, снова была вынуждена куда-то собираться. Набрав в ладони по больше снега, она с наслаждением уткнулась туда лицом и весь ленивый сон в миг с нее спал. Отряд единогласно согласился не тратить времени на завтрак, мол орешки пощелкать и на ходу можно. Запрягли лошадей и уже тронулись с места. Мариэль, пытаясь раздавить в руках друг о друга два грецких ореха, обернулась на оклик Лаврена.