Затонувший мир

Керанс следил, как пятна индиго растекаются по воде и думал о схемах и таблицах, исчезнувших под водой в лаборатории. В них были занесены результаты многолетних наблюдений за изменениями животного и растительного мира; гибель этих записей подчеркивала ту неопределенность, в которую вступили они с Бодкиным. Они шагнули в неизвестность, где могли руководствоваться лишь правилами, найденными методом проб и ошибок.

Керанс напечатал несколько слов на пишущей машинке в своей каюте на катамаране и прикрепил этот лист к двери камбуза. Бодкин скрепил их послание своим автографом, затем они оба вернулись на палубу и спустили на воду катамаран Керанса.

Медленно работая веслами, они обогнули корпус станции и, скользя по темной воде, вскоре скрылись в черной тени, скрывающей берега лагуны.

* * *

Порывы ветра от винта рябили воду в плавательном бассейне, чуть не срывали навес, вертолет нырял и поднимался, как бы в поисках места для посадки. Керанс с улыбкой следил за ним сквозь пластиковые окна гостиной, уверенный, что груда пустых бочек из-под горючего, которые они с Бодкиным нагромоздили на крыше, убедит пилота не рисковать с посадкой. Пара бочек скатились с крыши во дворик и с плеском упали в бассейн, вертолет отлетел и вновь вернулся, но уже более осторожно.

Пилот, сержант Дейли, развернул фюзеляж таким образом, что люк вертолета оказался против окон гостиной, в нем возникла фигура Риггса, он был без фуражки, двое солдат держали его под руки, чтобы он не рухнул вниз. Риггс что-то кричал в электрический мегафон.

Беатрис Дал подбежала к Керансу со своего наблюдательного пункта в дальнем конце комнаты, прикрывая уши от рева вертолета.

— Роберт, он хочет что-то сказать нам.

Керанс кивнул, но голос полковника совершенно заглушался гулом вертолета. Риггс замолчал, вертолет взмыл в небо и полетел над лагуной, унося с собой шум и вибрацию.

Керанс обнял Беатрис за плечи, ощутив под пальцами ее гладкую кожу.

— Что ж, я догадываюсь, что он хотел нам сказать.

Они вышли во дворик и помахали Бодкину, который выбрался из лифта и принялся укреплять на крыше груду бочек. Внизу, на противоположном конце лагуны виднелась верхняя палуба испытательной станции, поверхность воды вокруг нее покрывали сотни блокнотных листков. Стоя у перил Керанс указал на желтый корпус базы, пришвартованный к отелю «Риц» в дальнем углу третьей лагуны.

После безуспешной попытки поднять затонувшую станцию, Риггс, как и планировалось, отплыл в двенадцать, направив катер к дому Беатрис, где, по его убеждению, скрывались оба биолога. Увидев, что лифт не действует, а его люди не смогли преодолеть двадцать этажей по лестнице, где на каждой лестничной площадке было множество гнезд игуан, Риггс попытался добраться до них на вертолете…

— Слава богу, что он уплывает, — сказала Беатрис. — Почему-то он вечно раздражал меня.

— Вы не делали из этого секрета. Удивляюсь, как он вообще не открыл огонь!

— Но, дорогой мой, он на самом деле несносен. Этот вечно выбритый подбородок, это ежедневное переодевание к ужину — абсолютное нежелание соответствовать обстановке.

— Риггс вполне нормален, — спокойно ответил Керанс. — Он только, как за якорь, цепляется за привычный для себя образ жизни.

Теперь, когда Риггса не было, Керанс понял, как много держалось на оптимизме и выдержке полковника. Без него дисциплина и порядок в отряде быстро упали бы. Это напомнило Керансу, что теперь ему самому придется беспокоиться о моральном климате их маленькой группы. Очевидно, что бремя лидерства ляжет на него: Бодкин слишком стар, Беатрис занята лишь собой.

Керанс взглянул на часы с термометром на своей руке. Уже три тридцать, но температура все еще около ста десяти градусов, и солнце палит как доменная печь. Они присоединились к Бодкину и вместе с ним прошли в гостиную.

Подводя итоги разговора, который прервал прилет вертолета, Керанс сказал:

— В резервуаре на крыше около тысячи галлонов горючего, Беа этого хватит на три месяца, или, допустим, на два, так как мы знаем, что температура повысится. Беатрис, я рекомендую вам закрыть все другие комнаты и жить в этой. Она находится с северной стороны дворика, а надстройка на крыше защитит вас от ливней, которые скоро разразятся. Десять к одному, что они разнесут ставни и воздушные завесы в спальне. Как насчет еды, Алан? На сколько времени хватит запасов в холодильнике?

Бодкин повернулся к нему с выражением отвращения на лице.

— Если не считать деликатесов типа змеиных языков, там находится в основном первоклассное пиво. Если вы действительно собираетесь питаться этими запасами, их хватит на шесть месяцев. Но я предпочитаю игуан.

— Боюсь, что игуаны предпочтут вас. Ну что ж, дела не так плохи. Алан сможет жить на станции, пока уровень воды не поднимется, а я по-прежнему буду в «Рице». Что еще?

Беатрис поднялась и двинулась к бару.

— Все, дорогой. Кончайте. Вы начинаете говорить, как Риггс. Вам не к лицу военные манеры.