Затвори за собой поднебесье

Влюбленные, конечно же, не знали, что об их романе проведал сам президент «Стандарт Ойл», одна из могущественнейших персон Нового Света. Именно с его подачи люто возненавидевший Олега Хью, записал в блокноте «Левин – связи» и поставил точку, бесстрастную, как его палаческая душа. А зашатавшееся под главой безопасности кресло лишь подбавило чиновничьего ражу.

Олегу мешали какие-то звуки, но просыпаться не хотелось и понятно почему: за последние трое суток день и ночь слились воедино. Временные границы растворились в неугомонности инстинкта, учащенном дыхании, в его и ее поту. Он дважды звонил в «Room Service» и просил раньше срока поменять белье, притом что каждое утро это делали без напоминаний.

Долетавшие обрывки фраз обыденностью и размеренностью речи скорее убаюкивали, нежели звали к пробуждению, и до поры до времени звуковой раздражитель и сон уживались мирно. «Диоптрии» приоткрылись, но в дымке пробуждения проступали лишь контуры кристаллизирующегося мира. Зато «звуковая дорожка» от помех очистилась. Голос принадлежал Светлане, как, впрочем, и очертания ее изящной, обнаженной спины.

Светлана сидела на кровати и с неподдельным интересом болтала по его мобильному. Первое, что референту пришло в голову: как изумительно она смотрелась бы в его лос-анджелесской вилле, сидя на бортике бассейна с окунутыми в воду ступнями.

Следующее открытие в яви: ее собеседник – женщина. Он подумал: звонит родственникам. В редких паузах «полопомрачения», в пучину которого они дружно провалились, Светлана впадала в муки раскаяния, считая, что ее семья брошена на произвол судьбы. Успокаивалась лишь после телефонного звонка домой, в Абакан. Душою маясь, порывалась спуститься в лобби и купить какую-то карточку. Олег спрашивал, что это за карточка, которую можно купить, по-видимому, путая ее с кредитной. Светлана поясняла: телефонная. При каждом новом приступе ностальгии Олег возмущался: «Зачем тебе карточка? Вот сотовый, бери и звони». Но Светлана почему-то не брала и не звонила, а просила набрать номер под ее диктовку.

Разговор тек по-женски ни о чем, и Олег был не прочь вернуться к проявке слайдов-снов, когда услышал нечто, вмиг захватившее внимание. Собеседница допытывалась, а Светлана отвечала:

– Повтори, санрай… санрайдер? Что это? Баночки? Думаю, что нет… Нет не принимает. А для чего они: похудания? Точно нет.

Осведомиться о «Санрайдере», препарате для похудания, мог единственный человек на свете – Рейчел, его американская подружка, обитавшая в одном из пригородов Лос-Анджелеса. Телефона Рейчел в памяти этого мобильного нет, так что не возникало сомнений: звонит сама Рейчел. И на самом деле, умаявшись от непрерывных трелей, дравших по нервам наждаком, Светлана предпочла ответить. Отключить незнакомый аппарат она, по-видимому, не смогла или, напротив, ее обуяло любопытство. Разбудить Олега не получалось – он спал как убитый, несмотря на болезненные пощипывания за уши и толчки в бок. То отворачивался, то отмахивался.

Рейчел, коренная американка, родилась в семье выходцев из СССР. По-русски изъяснялась коряво, читать и писать не умела, но понимала язык сносно. Олег общался с ней исключительно по-английски, отметая даже редкие попытки перейти на русский, на что Рейчел пускалась, в основном, шутки ради.

Что тут скажешь – переводчик-референт… За профессию-духовницу горой! Коль мычишь, на пальцах лучше покажи…

Рейчел выдавалась молодостью, красотой, огненно-рыжими волосами и знатными успехами на профессиональном поприще. В свои тридцать четыре заведовала отделом маркетинга в крупной калифорнийской фирме, зарабатывая порядка ста пятидесяти тысяч долларов в год.

Знакомство с Рейчел инициировала мать Олега, обеспокоенная его статусом свободного мужчины. Олег не терпел сводничества, о чем матери, безусловно, было известно. Посему женщины задумали провернуть задуманное с «черного хода». В итоге заговорщицы разработали незатейливый, зато отлично сработавший план. В редкий будний день, когда Олег находился дома, в его виллу позвонили, представившись: агент по продаже продукта для похудания «Санрайдер». Окажись на месте привлекательной Рейчел менее заметный «потрошитель кошельков», Олег дверь бы своего дома не открыл, оправданно опасаясь всякого рода проходимцев. Да и Рейчел он впустил далеко не сразу – добрую минуту изучал, досаждая каверзными вопросами.

Рейчел не пришлось долго навязывать свое чудо-средство, и через пять минут стороны ударили по рукам. Вскоре общение перетекло неформальное русло, в тот же вечер увлекшее Рейчел и Олега в ночной ресторан, а спустя несколько дней – в постель. Последующие отношения референта то не очень радовали, то откровенно тяготили. Мало того, что Рейчел докучала новомодными экономическими теориями, она еще была набожной. То и дело склоняла к соблюдению религиозных обрядов и норм ему, убежденному атеисту, мягко выражаясь, неинтересных.