Затворницы. Миф о великих княгинях

В июне 1395 года Феофан вместе с Симеоном Черным принялся за дело. Евдокии очень нравилось наблюдать за работой мастеров. Феофан никогда не копировал готовые образцы. Его кисть легко порхала по сырой штукатурке, создавая летящие и экспрессивные образы святых. При этом он любил вступать в беседы с присутствующими. Глубокий ум и чувствительная душа грека привлекали к нему многих, и недостатка в слушателях никогда не было. Часто находилась среди них и Евдокия Дмитриевна, главная заказчица творений иконописца, философа и мудреца. Возможно, она даже симпатизировала Феофану и старалась в его присутствии выглядеть привлекательно: надевала яркие, украшенные жемчугом и бисером наряды, казалась веселой и оживленной.

В итоге среди придворных поползли слухи о том, что вдова-княгиня забыла мужа и не прочь завести любовника-иконописца (Феофан, правда, был уже в весьма почтенном возрасте). Домыслы недоброжелателей дошли до сыновей Евдокии, и те очень обеспокоились за мать. Юрий решил прямо поговорить с ней и сообщить измышления сплетников.

Великая княгиня внимательно выслушала сына и молча стала снимать многослойные одежды. Когда на ней осталось последнее платье, Юрий с удивлением увидел, что от былой пышности материнского тела не осталось и следа. Он понял, что она ежедневно изнуряла себя самыми строгими постами и ни о чем фривольном никогда не помышляла. Она лишь не хотела публично демонстрировать свою набожность и целомудрие. Сыну великая княгиня сказала: «Кто любит Христа, должен сносить клевету и благодарить Бога за оную».

Вскоре роспись храма Рождества Богородицы была прервана из-за тревожных известий с южных границ. К Москве двигались полчища нового хана-завоевателя Тимура (Тамерлана). Он разбил Тохтамыша, разорил Золотую Орду и собирался напасть на русские земли. Великий князь Василий Дмитриевич спешно собирал войска и хотел встретить врага на берегу Оки у Коломны. Но надежд на победу было мало. Москвичи пребывали в страхе и унынии.

Евдокия, хорошо знавшая историю владимиросуздальских святынь, посоветовала митрополиту Киприану организовать торжественный перенос в Москву чудотворной иконы Владимирской Богоматери. Когда-то именно она помогла Андрею Боголюбскому победить волжских булгар.

26 августа 1395 года толпы москвичей собрались у Владимирской дороги и, стоя на коленях, приветствовали чудотворный образ. На Кучковом поле отслужили молебен о даровании великому князю Василию Дмитриевичу победы над «безбожными агарянами». Вместе с митрополитом Киприаном, престарелым князем Владимиром Андреевичем Серпуховским и боярами молилась и Евдокия. Она, как и все, просила Богоматерь спасти Русскую землю от новых безжалостных врагов.

Позднее на Кучковом поле в память об этом событии был основан Сретенский монастырь.

Горячая молитва всех русских людей не осталась без ответа. Простояв две недели на берегу Оки напротив русских полков, Тимур вдруг повернул свое войско и навсегда покинул Русь. Имелись на то и земные причины: ранние осенние холода и бескормица испугали хана. Кроме того, на этот раз никто не показал татарам броды на широкой и полноводной Оке, а попытаться перейти ее под обстрелом русского войска было крайне рискованно.

Образ Владимирской Богоматери установили в кремлевском Успенском соборе. С этого времени он стал главной московской святыней. Владимирцам же пришлось ограничиться копией. Легенда гласит, что произошло это так. Когда жители города потребовали вернуть икону, Василий Дмитриевич приказал изготовить точную ее копию и предложил владимирцам выбрать из двух любую. Те ошиблись и указали на копию.

Когда опасность разорения Москвы миновала, работы по украшению кремлевских соборов продолжились. В 1399 году под руководством Феофана Грека был расписан Архангельский собор, усыпальница великих князей. В 1405 году по заказу Евдокии Дмитриевны была начата роспись Благовещенского придворного храма.

На этот раз к греческому иконописцу присоединились известные русские мастера: старец Прохор из Городца и довольно молодой чернец Спасо-Андроникова монастыря Андрей Рублев. Под руководством греческого живописца искусство русских мастеров становилось все более совершенным. Кроме фресок, они создали великолепный иконостас. Часть икон до нас дошла, а фрески того времени — нет: кремлевские соборы через сто лет были перестроены.

Глядя на шедевры, созданные Феофаном Греком, Андреем Рублевым и другими мастерами, следует помнить, что их могло и не быть, если бы Евдокия Дмитриевна не заказала эти работы и не оплатила их выполнение.

Только благодаря материальной поддержке княгини, а потом и ее сына Юрия Дмитриевича, талант иконописцев расцвел с наибольшей силой. В пер-, вую очередь это относится к Андрею Рублеву, творившему по их заказу.