Завет стали

– Вам нравится точность во всем.

Мастер Абсин широко улыбнулся.

– Я тверд в своих убеждениях.

– Как мне развить свой талант? – спросил Синдер, возвращаясь к теме беседы.

– Прикладывая усилия. Ты можешь подчинить себе свой талант, развить его, овладеть им, но до сих пор ты почти не прикладывал усилий, чтобы подчинить или развить его, не говоря уже о том, чтобы овладеть им.

Синдер закусил губу. Ему не понравилось то, что он оказался вынужден согласиться с утверждением мастера Абсина.

– Что вы предлагаете?

– Пока ты тратишь все свое время на тренировки. И мало наблюдаешь. Это упущение с твоей стороны. Наблюдай за другими здесь, постоянно применяй свой талант с трезвым рассудком, когда ум не затуманен сонливостью. – Мастер Абсин указал на борющихся воинов: – Начни хотя бы с них. Если сумеешь выяснить их планы, у тебя получится сделать то же самое с Эстином и Рийном. Ты сможешь преодолеть их преимущество в скорости.

– А как же насчет принятия боли, чтобы причинить ее?

Мастер Абсин недоуменно нахмурился.

– Когда я такое говорил?

– Несколько месяцев назад. После моего первого столкновения с Рийном. Вы сказали, что я должен принять боль, чтобы причинить ее. Принять удар, чтобы нанести удар.

Мастер Абсин усмехнулся.

– Иногда это необходимо, но я сказал не это, и не этот урок хотел тебе преподать. Я сказал, что ты должен принять боль. Вам легче ее переносить, чем воинам благословенной расы. Прими тот факт, что придется мучительно трудиться. Используй свое преимущество, чтобы тренироваться усерднее Эстина и Рийна, борись с неудобствами. Делай так, и ты сократишь пропасть между своими навыками и их.

Синдер сник.

Сглаживать слабые стороны и развивать сильные.

Первое он делал, но над вторым работал недостаточно, да еще и неправильно понял, что значило принимать боль. Отчасти он ходил в Ворог затем, чтобы приучить себя к увечьям, научиться сражаться через боль.

Он вздохнул. Столько месяцев, потраченных впустую! Он усердно трудился, но сосредоточился не на том, что было действительно важно. Изменения в подходе к тренировкам будут значительнее, чем он изначально думал.

– Будет ли этого достаточно?

– Возможно, – сказал мастер Абсин. – Узнаем через пару недель.

Синдер отказывался проигрывать Эстину и Рийну, и та его часть, что жаждала отмщения, представляла, как заставит их страдать, причинит им ту же боль, что они причинили ему.

Он сжал зубы, как только понял, что делает. Нет. Справедливость не требовала жестокости. Победы будет достаточно. Он припомнил, как избил задир из приюта Пресвятой Огненной Девы. Тогда он был жесток. В то время он этого не понимал, но, оглядываясь назад, испытывал стыд оттого, какую боль причинил задирам, в особенности Джарду.

Мастер Абсин одобрительно улыбнулся ему, как будто понял, какое решение принял Синдер.

– Ты сделал мудрый выбор.

– Что вы имеете в виду?

Старый эльф не мог знать, о чем он думал. Или это еще один из их талантов?

– Я видел, как ярость сошла с твоего лица, – сказал мастер Абсин. – Думаю, ты выбрал верный путь.

– Полагаю, что так, но это единственно возможный путь. Я никому не хочу причинять больше боли, чем необходимо. Или, что еще хуже, убивать кого-то, кто этого не заслуживает. Такие пятна с нашей души может смыть только молитва и Девеш.

Мастер Абсин удивленно поднял брови.

– То, как ты говоришь… Ты кажешься старше своих лет.

Синдер усмехнулся.

– Мне всего семнадцать. – Он снова усмехнулся, внезапно осознав кое-что. – Стоп. Мне восемнадцать. Кажется, в прошлом месяце у меня был день рождения.

– Надеюсь, после этой дуэли ты сможешь отметить еще много дней рождения в будущем.

Это предупреждение уничтожило зарождающееся в Синдере веселье. Пусть он и не хотел причинять Эстину и Рийну больше боли, чем необходимо, но он не знал, можно ли сказать то же самое об этих двух эльфах.

* * *

Шадион Карренд – Шадион Сурент для тех, кто не из креша – был странным гномом. В то время как остальные представители его расы чувствовали себя счастливее всего дома, у очага, забравшись в свои горные дома, в окружении друзей и родных, Шадиону нравилось бродить по Кинжальным горам. Ему нравилось путешествовать в одиночку, ездить по чужим землям в компании лишь своей ослицы, Красотки. Она была его лучшей подругой и несла все его пожитки: кастрюли, сковородки и сокровища. Все, кроме его надежного боевого молота и кинжалов.

Это оружие Шадион держал при себе. По северным краям Кинжальных гор все еще бродили заххаки, и несмотря на то, что эльфы Якша не позволяли слугам Шета проникать южнее в Ракеш, хватило бы и одного, чтобы превратить прекрасный день начала весны в катастрофу. По мнению Шадиона, лучше перебдеть, чем недобдеть.