Он раскрывает крошечную гравированную металлическую коробочку, объясняющую происхождение таинственных ароматов, вынимает щепотку табака и нюхает, ловко втягивая сразу обеими ноздрями. Откидывается на спинку скамьи с явным облегчением.
Юная дама в шали, сидящая рядом с Арджуном, та самая, которая позволила носильщику разместить багаж Филипоса на ее полке, снимает очки и наклоняется к нему.
— Можно взглянуть? — вежливо интересуется она.
Ноготь скользит по выгравированному узору из листьев и бутонов. Одинокая женщина обычно не начинает разговор первой. Филипос заворожен тончайшим рисунком вен на тыльной стороне ее кисти — словно притоки реки стекаются из промежутков между пальцами. Рука у нее ловкая, как у портного или часовщика.
— Какая изысканная гравировка! — Голос неожиданно низкого тембра. Она переворачивает коробочку и вглядывается в надпись, вытертую от времени. — Вы знаете, что тут сказано?
— Да, я знаю, юная мисс! — хихикает Арджун-Кумар-Железнодорожник и нервно сглатывает, глаза его кажутся громадными за стеклами очков. Девушка ждет.
— И… можете сказать?
— Безусловно, могу!
Девушка и Филипос переглядываются и приходят к одному и тому же выводу: для Арджуна-Кумара-Железнодорожника любой ответ, кроме буквального, столь же недопустим, как назвать «перекрестком» то, что им не является по определению. Девушка улыбается. От нее пахнет свежестью, а еще немножко душистым мылом, которое Гурумурти не одобрил бы (потому что парфюмерия пагубна для обоняния), но Филипос находит восхитительным.
— Тогда не будете ли вы так любезны рассказать мне, что там написано?
— Конечно! Там написано: «Не ругайся, вот оно».
Следует пауза, а затем девушка смеется чудным мелодичным смехом.
Арджун-Железнодорожник чрезвычайно доволен.
— Видите ли, юная мисс, нюхающие табак очень раздражительны! Предположим, подошло время, и предположим, вы уже хотите свою понюшку, и если вы ее не получаете, вот тут-то и начинается брань, а? — Его высокий взбудораженный голос — полная противоположность ее интонациям. — У меня дома целая коллекция табакерок, — гордо заявляет Арджун. — Мое хобби. Вот эта для путешествий. Но как раз сейчас в Мадрасе я купил новую. Минутку, юная мисс.
Пока он роется в вещах, Юная Мисс вырывает листок из блокнота, кладет его на крышку табакерки и трет грифелем карандаша по бумаге, так что проявляется изящный растительный орнамент. Арджун демонстрирует свое новое приобретение — инкрустированную табакерку с тончайшим рисунком: всадники в тюрбанах скачут по перламутровой пустыне.
— Настоящий шедевр на простой табакерке! — потрясенно ахает Юная Мисс, завороженно обводя ногтем рисунок.
— Верно вы сказали, мисс! Каждая вредная человеческая привычка рождает произведения искусства! Коробки для сигарет, бутылки виски, опиумные трубки, не так ли?
— Я читала, что это называется «анатомическая табакерка», — говорит Юная Мисс и чуть отводит назад свой большой палец, тем самым подчеркивая неглубокую треугольную впадинку на тыльной стороне ладони между двумя сухожилиями, которые тянутся от основания большого пальца к запястью.
Филипос зачарован изящным изгибом, напоминающим лебединую шею, и тонкими полупрозрачными волосками на предплечье. Девушка вопросительно смотрит на спутников. Близко посаженные глаза приподняты к внешним уголкам, и этот изгиб повторяют брови, придавая ей экзотический облик египетской царицы. Нос тонкий, очень подходящий к ее узкому лицу. Юная Мисс моментально стирает из памяти Филипоса всех женщин на земле, как в пьесе Шекспира Джульетта вытесняет Розалину.
Арджун хмурится:
— Некоторые насыплют туда
Юная Мисс даже сидя кажется высокой благодаря осанке танцовщицы. Платок соскользнул, открыв густые черные волосы, заплетенные в простую косу, которую она бессознательным движением перекинула через левое плечо; узкий кончик щелкнул, как хлыст, и упал до самой талии. Ее красота не из тех, что понятны каждому, думает Филипос. (Позже в своем дневнике он запишет: «Женщина нетрадиционной красоты вселяет надежду, что тот, кто увидит, осознает и оценит, может быть тем единственным, кто создал ее красоту».)
Юная Мисс говорит:
— Что ж, полагаю, мы должны попробовать. — Губы озорно изгибаются. В глазах лукавые искорки. Она смотрит прямо на Филипоса: — Что скажете?
Юная Мисс и Филипос зачерпывают каждый по щепотке, следуя предупреждению Арджуна: «Только понюхать! Не вдыхать. Нююююхать нежно у самого края ноздри! Тщательно избегать попадания в дальнюю часть. Тщательно наблюдать».
Арджун демонстрирует, как надо поступить, и тут же, как отдача винтовки, дважды громко чихает, после чего лицо его расслабляется.
— Два чиха, точь-в-точь. Если не получится больше.