Завет воды

Дигби осторожно надевает манжету тонометра на вялую руку Ленина. Его действие выводит Мариамму из транса. Пальцы нащупывают пульс Ленина.

— Сто семьдесят на семьдесят, — сообщает Дигби, снимая манжету. — Примерно то же, что раньше.

— Пульс сорок шесть. Феномен Кушинга.

Когда Дигби в последний раз слышал эту фразу? Полвека назад в хирургическом отделении в Глазго? У Дигби тогда было несколько случаев, чтобы вспомнить триаду пионера нейрохирургии. Кушинг наблюдал, как при кровоизлиянии или опухоли повышается внутричерепное давление и это вызывает повышение систолического артериального давления, замедление сердцебиения и нарушение ритма дыхания.

— Нужно его посадить, — командует Мариамма. — Это поможет снизить внутричерепное давление.

Ее слова вовсе не звучат укором, но Дигби понимает, что должен был сам подумать об этом. С помощью Кромвеля они усаживают Ленина в кровати, подпирая тело сложенными матрасами из соседней пустой комнаты, но голова Ленина болтается, как у куклы-болванчика.

— Могу я осмотреть? — спрашивает Мариамма.

— Он весь ваш!

Мариамма странно смотрит на Дигби. Потом аккуратно встряхивает Ленина за плечо:

— ЛЕНИН!

Ранее, когда Дигби окликал его по имени, Ленин пытался открывать глаза. Даже говорил. Сейчас взгляд его остекленел. Пациент, который не вздрагивает, когда под кроватью взрываются петарды, находится в более тяжелом состоянии, чем тот, что дергается всем телом. Мариамма растирает грудную клетку костяшками пальцев — довольно болезненное стимулирование для пациента в сознании. Ленин шевелится и чуть хмурится.

— Видите? — показывает Мариамма. — У него двигается только правая половина лица.

Дигби это упустил. Она повторяет прием, и теперь он тоже замечает нарушение.

— Левый лицевой нерв парализован. Дело в опухоли левого слухового нерва. И она, вероятно, достаточно велика, раз задевает и лицевой нерв.

Мариамма приподнимает веки Ленину и покачивает его головой из стороны в сторону, проверяя движение глаз, потом рвотный рефлекс. При помощи неврологического молоточка она сравнивает рефлексы с обеих сторон. Мариамма достает из своего чемоданчика офтальмоскоп и изучает глазное дно Ленина.

— Отек диска зрительного нерва, — констатирует она.

Еще один признак высокого внутричерепного давления.

Наблюдая за ней, Дигби отмечает все то, что должен был сделать сам. Тело перед ней — это текст. И вскоре она, как библеист, сформулирует свою экзегезу. Дигби вдруг осознает собственный возраст — она на два поколения младше. Вдобавок нынешний опыт Дигби касается нервов, которые никогда не восстановятся. Все книжные знания, которыми он больше не пользуется, выветрились из головы. В области пересадки сухожилий и связок — да, тут он эксперт, опубликовал несколько статей о своих новаторских решениях, основанных на работе Руни. Но этот пациент ведет его на неизведанные территории.

Мариамма, нахмурившись, откладывает инструменты.

— Я подумал, мы могли бы просверлить отверстие в его черепе, — предлагает Дигби. — Поэтому и просил вас захватить трепан. Это помогло бы снизить давление…

— Не поможет, — отрицательно машет она головой. — Опухоль Ленина внизу, возле ствола мозга. Она блокирует отток спинномозговой жидкости. У него гидроцефалия. Поэтому он без сознания. Трепанация помогает, если под черепной коробкой скопилась кровь, но у Ленина она только приведет к черепно-мозговой грыже.

Дигби переваривает услышанное. Он рисует в воображении щелевидные полости — желудочки, — расположенные глубоко внутри правого и левого полушарий мозга Ленина. В норме спинномозговая жидкость вырабатывается в двух желудочках, затем проходит по центральному каналу, как по водосточной трубе, через ствол мозга и изливается в основание мозга, чтобы омывать и смягчать внешнюю часть головного и спинного мозга. Но поскольку отток заблокирован опухолью, жидкость скопилась в желудочках, превратив их из щелей в раздутые шары. У младенцев несросшийся череп просто расширяется по мере увеличения желудочков. Но у Ленина увеличивающиеся желудочки медленно сжимают окружающие их ткани мозга, вдавливая в неподатливый череп, из-за чего парень сначала впал в сонливое состояние, а потом в кому.

— Но что мы могли бы сделать, — говорит Мариамма, — так это пункцию желудочка. Будем вводить иглу, пока не достигнем увеличенного желудочка, и выпустим спинномозговую жидкость. Для этого проделаем небольшое отверстие вот здесь. — Она показывает на макушку Ленина. — Не большую дырку, как для трепанации, а крошечную, под размер иглы.

— Вы хотите сказать, что сделаете это вслепую?