Заветные сказки

«Отче наш, который на небесах! Мы дети твои, и у тебя наша отчизна. Да святится имя Твое. Пусть пребудет в нас благоговение к твоей священной тайне. Да придет царство Твое, да будет воля Твоя и на земле, как на небе. Мы ждем, чтобы Ты воцарился во всем Своем творении, чтобы исполнился Твой замысел и Ты один стал нашим Царем и Господом. Хлеб наш насущный дай нам сегодня. Поддержи нашу жизнь сейчас, ибо мы верим, что о завтрашнем дне Ты позаботишься. И прости нам долги наши, как и мы простили должникам нашим. Сыновний долг, который мы так плохо платим Тебе, есть ответная любовь. Научи нас любить и прощать друг друга, как Ты любишь и прощаешь нас. И не введи нас во искушение, но избавь нас от лукавого. Огради нас от зла, идущего извне и от нас самих. Ибо Твое есть царство и сила и слава вовеки. Аминь».

Кроме этой молитвы, «Отче наш!», соответствующая глава Евангелия содержит большое число указаний и разъяснений. Все они правильные. Вот, например, творите молитву тайно. Именно так и должно быть, от души. «Молись тайно», не напоказ перед людьми, широким крестным знамением. А дома, тихо, в комнатке либо ещё где, но для себя. Очень правильно. Хотя правильно-то будет молиться не за себя, а за других. А то получается правило: «спасение утопающих – дело рук самих утопающих». Да и не к месту здесь: «Вот, я отстоял(а) всю службу на ногах». Ну что же, значит здоровье крепкое, только и всего. Вот примерно об этом и напоминал Лев Толстой в своём ответе Синоду в начале 1910 г. на его отлучение от церкви.

«А если не будете прощать людям согрешения их, то и Отец ваш не простит вам согрешений ваших» (Мар. 11:26).

Тут снова, на зло – ответ злом, без вариантов.

«Не собирайте себе сокровищ на земле, и на небе где моль и ржа истребляют и где воры подкопывают и крадут».

Почти также написано и у Луки в главе 12.

Это относится к вполне определённым материальным вещам, потому что, понимая под сокровищем свое покаяние, свое соблюдение Божьих заветов, впитывание в себя Божьего Слова, то тогда нет логики в приведённом указании. «Не собирайте», – говорит вам служитель церкви и Бога, украшенный золотым крестом, в церкви, где признается единственным металлом золото, да ещё и серебро, да и теперь от платины не откажутся, где драгоценными камнями украшены церковные священные книги и ритуальные принадлежности. Церковь никогда не откажется взять в свои руки то, что ценно. Церковь раньше вообще владела и людскими душами, крепостными, рабами. «Не собирайте», но отдайте нам, избавьтесь от этого греха, мы с радостью этот грех примем на себя. А милостыню церковь не творит, ни тайно, ни явно, ни другим общедоступным способом. Да и о какой милостыне от церкви может идти речь, если свечи она продаёт за разные цены: 5, 10, 15 и более рублей? Сразу идёт разграничение на бедных и богатых. На Каинов и Авелей. Естественно, ведь, возникает мысль, что, чем дороже свеча, тем быстрее молитва дойдёт до Бога, тем больший от неё будет эффект. Говори тут, не говори, что всё равно какую свечку поставить, в душе у нас останется камень недоверия своей молитве, если придётся наскрести только на пятирублёвую свечку.

Это как у одного из авторов, не помню – кого, вероятно – Михаила Задорнова. Если, выходя из туалета, рука почувствует, что ручка выходной двери влажная, то, несмотря на то, что руки-то человек перед тобой и мыл, но какой-то осадок о другом, всё-таки, остаётся.

(Мне очень понравилось отношение к указанному в Троице Сергиевой Лавре, когда я работал в ней геодезистом по наблюдению за деформациями её сооружений. Там часть свечей предлагалась на усмотрение берущего: есть что дать за неё, дай, сколько сможешь, а нет – то можешь просто взять и поставить кому хотел.)