"Заветные" сочинения Ивана Баркова

Нещастная пизда теперь осиротела,
Сира, и вся твоя утеха отлетела,
Сира, и полны слез твои теперь глаза,
Ужасная тебя постигнула гроза,
Ужасная напасть совсем переменила
Из радостной пизду печальной нарядила.
Утехи тем твои навек прешли теперь,
Навек должна теперь замазати я дверь,
Ту дверь, в которую в меня входила радость,
Всем чувствиям моим неизреченна сладость.
К страданью лютому, к безмерной казни злой
Навек сомкнута я: се хуй скончался мой.
Скончался и лежит, бездышен горемыка,
Бездушен, недвижим от шанкер, хуерыка.
Уж нет того, уж нет, в пизде кто ликовал,
Взаимные кто мне утехи подавал.
Лежит бездушна плешь, лежит се пред глазами.
Неслыханная казнь, о! казнь под небесами,
Какой теперь ты мне дала собой удар,
Исчезла в хуе жизнь, простыл на еблю жар.
Любезной хуй, навек рассталась я с тобою,
Навек, увы! и ты не свидишься с пиздою,
Не будешь ты во мне гореть, краснеть и рдеть,
Уж в аде не дадут тебе, ах, хуй, поеть.
О! грановита плешь, котора всех прекрасней,
Ты сделала меня теперя всех нещастней,
Ты сладость мне вкусить свою, ебя, дала,
Ты кровь во мне огнем приятнейшим зажгла,
Но ты ж теперь меня собою огорчила,
Заставила страдать, ты плакать научила.
Какую я себе теперь отраду дам,
Когда к твоим друзьям сто раз пришед к мудам,
Утех я в них себе ничуть не ощутила,
Напрасно лишь себя я только возмутила.
То как мне без тебя, ах! как на свете жить?
Подумать страшно то, пизде без хуя быть.
Подите от меня вы прочь, воображенья,
И не давайте, в мысль преступного прельщенья,
Как будто можно мне кишкой себя пехать
И, глубже в губы перст засунув, ковырять,
Тем равное себе снискати утешенье,
Какое хуем я имела восхищенье.
О! мысль глупейшая порочнейших людей,
Распутной мерзости всесветнейших блядей,
Из ада вышедши, из тартара кромечна,
У чорта из штанов, о! мысль бесчеловечна!
Не можно мне к тебе отнюдь преклонной быть,
Без хуя чтоб себя я стала веселить.
Я ввек не соглашусь принять те грубы нравы
К затмению твоей, о хуй любезный, славы,
Что будто без тебя возможно обойтись,
Мне перстом иль кишкой досыта наетись.
Природного в себе не внемля побужденья,
Лишать тебя собой достойного почтенья,
Ах, нет! конечно нет; и его лишь мечта,
Несытейших блядей напрасна суета,
Которою они, весь вкус уж потеряя
Стараются его найти, пренебрегая.
О, солнце! ты дано одно нас освещать,
Питать собою тварь, собою украшать.
Так если без тебя не может тварь пробыти,
Равно вот так пизде без хуя льзя ль прожити?
Ты нужное для всей природы естество,
И хуй ради пизды потребно вещество.
Но, видя ты с высот теперь мое мученье,
Что с хуем мне пришло несносно разлученье,
Сокрой и не мечи свои на мя лучи,
Теки, свирепый мрак, из ада и мрачи;
Мне все одно пришло теперь уж умирати,
Без хуя ли мне быть иль свету не видати!
Прости, прекрасный хуй, прости, прекрасный свет!
Уж действует во мне битки претолстой вред!