Заветный ключ

Нас привезли к зданию, в котором располагалось управление КГБ. Мы с Валентином Ивановичем уже бывали здесь полтора месяца тому назад. Здесь работал его военный сослуживец.

Именно к нему нас и привели.

Виктор Петрович сидел за столом. Перед ним стояла чашка, а кабинет пропитался запахом крепкого кофе.

— Здравствуй, Витя! — поздоровался с сослуживцем Валентин Иванович.

Виктор Петрович не ответил старому другу, а поднял глаза на сопровождавшего нас военного.

— Свободен!

Сопровождающий повернулся и вышел из кабинета.

— Садись, Валя!

Виктор Петрович кивнул в направлении дивана.

Валентин Иванович опустился на мягкое сиденье.

Мне Виктор Петрович сесть не предложил, поэтому я остался стоять посреди кабинета.

Виктор Петрович перевёл тяжёлый взгляд на меня.

— Раздевайся!

— В каком смысле? — оторопел я.

— До трусов. Снимай рубашку и штаны.

— Это обыск?

— Вот именно, — кивнул хозяин кабинета. — Сам разденешься, или тебе помочь?

— Витя, что происходит?

Валентин Иванович подскочил с дивана, но Виктор Петрович остановил его движением руки.

— Сядь, Валя!

Я расстегнул пуговицы рубашки, стянул её и повесил на спинку стула, который стоял перед столом Виктора Петровича. Видимо, на этот стул сажали задержанных, чтобы хозяину кабинета было удобнее с ними беседовать.

— Брюки!

Я разулся, снял брюки и остался в носках и чёрных сатиновых трусах. Хотел повесить брюки на стул, но Виктор Петрович меня остановил:

— Выверни карманы!

На трусах, хотел спросить я. Происходящее неимоверно злило меня, но я уже начал догадываться, с чем связан этот цирк.

Сдержавшись, я послушно вывернул карманы брюк. На тонкий вытертый ковёр упало несколько монет, три рубля и перочинный нож. Нож я ещё вчера днём отмыл в ведре с водой, и следов земли на нём не осталось.

— В лагере сейчас обыск, — глядя прямо на меня, сказал Виктор Петрович. — Все твои вещи перевернут. Хочешь что-то сказать, пока не поздно?

Я подумал и пожал плечами.

— Нет.

Если обыск будет основательный, то медальон, конечно, найдут. А найдя, непременно свяжут его со мной. Но бежать впереди паровоза я не собирался.

— Одевайся! — кивнул Виктор Петрович.

Валентин Иванович замер на диване. Кажется, до него тоже начало доходить происходящее.

Я натянул одежду и рассовал по карманам свои вещи.

— Садись!

Виктор Петрович повернулся к Валентину Ивановичу.

— Кофе хочешь, Валя!

Валентин Иванович покачал головой.

— Нельзя. Сердце.

Он постучал себя пальцами по груди.

— Знаю я, что с твоим сердцем, — хмыкнул Виктор Петрович. — Ознакомили.

Так вот оно что, догадался я. Сослуживец декана сердится, что в прошлый приезд его использовали втёмную. Но и упрекнуть Валентина Ивановича не может — ведь декан действовал, как и положено в их ведомстве.

— Сегодня ночью в ваш лагерь попытался проникнуть неизвестный. Действовал глупо, непрофессионально. Поднял колючую проволоку и собирался проскользнуть на охраняемую территорию. Его поймали. Пока непонятно, был ли он один, или это отвлекающий манёвр. Но к утру мы разберёмся. А к вам есть несколько вопросов.

— Извини, Витя, но сначала я должен позвонить, — тихо, но твёрдо сказал Валентин Иванович.

Виктор Петрович удивлённо поднял густые тёмные брови.

— Звони, — ответил он и показал в сторону стола. — Вот телефон. Прослушки ты, надеюсь, не опасаешься?

Валентин Иванович молча поднялся с дивана и прошёл к столу. Снял трубку аппарата, набрал номер.

— Андрей Сергеевич! Здравствуйте! У нас чрезвычайное происшествие. Меня вместе с Гореликовым вызвали на допрос в местное управление. Да, понял. Спасибо!

При слове «допрос» Виктор Петрович угрожающе прищурился.

Валентин Иванович повесил трубку.

— Задавай свои вопросы, Витя.

— Вопрос, собственно говоря, один. Но задам я его вам обоим.

Виктор Петрович опёрся руками на стол и подал широкие плечи вперёд.

— Что вы собирались сделать с медальоном?

— В каком смысле? — изумился Валентин Иванович. — Сдать, куда положено!

— А ты?

Виктор Петрович смотрел прямо на меня.

— Я сдам медальон руководству экспедиции, — твёрдо ответил я. — если, конечно, он вообще найдётся.

— Уточню вопрос, — продолжил давить Виктор Петрович. — Ты не собирался передать медальон агенту иностранной организации?

— Нет, не собирался, — так же твёрдо ответил я.

Телефон на столе зазвонил так пронзительно, что я чуть не вздрогнул от неожиданности. Виктор Петрович снял трубку.

— Да! Совсем ничего? Ясно. Закругляйтесь там, и по домам. Охрану усилить.

Он повесил трубку и снова опёрся руками на стол.

— Проверить бы тебя на детекторе лжи! — сказал Виктор Петрович, глядя на меня. — Да нет их у нас пока. Только обещают.

Я видел, что руки его расслабились, плечи опустились.

— Странно всё, — нормальным голосом сказал он. — Не успели вы приехать, как кто-то попытался проникнуть в лагерь.

— А что говорит задержанный? — осторожно поинтересовался Виталий Иванович.

— Ничего он пока не говорит, — ответил Виктор Петрович. — Но заговорит, никуда не денется.

Я слушал комитетчика с равнодушным видом.