Заветный ключ

За эту неделю мы довели небольшой раскоп вокруг жертвенного камня почти до материка. Разнообразными находками были заполнены несколько вместительных ящиков. Но Валентин Иванович мрачнел всё больше.

Медальон не находился. Да, искать его именно здесь было сумасбродной затеей. Но жертвенный камень, согласно хроникам, был единственной привязкой.

— Это с самого начала было понятно, — расстроенно бормотал Валентин Иванович, склоняясь над раскопом. — Ничего мы здесь не найдём. Семьсот лет, как-никак. Да и хронисты врали, как сивые мерины! А даже если и не врали! Снял какой-нибудь рыцарь медальон с тела и припрятал. А мы роем, ищем…

Я мог бы утешить Валентина Ивановича. Но по понятным причинам не стал этого делать. В своё время я полностью прошёл тот же самый путь. И перекопал всю землю вокруг камня прежде, чем нашёл медальон.

Оглянувшись на спящий лагерь, я спрыгнул в раскоп. Ножом выкопал углубление в отвесной стенке. Положил в углубление медальон, залепил его землёй и тщательно разгладил поверхность.

Пусть лежит до утра. А утром у Валентина Ивановича будет неожиданная радость.

Но утро преподнесло сюрприз мне. Сразу после завтрака Валентин Иванович пригласил меня в свою палатку.

— Вот что, Саша, — сказал он. — Хватит нам заниматься ерундой! Медальон мы не найдём. А осенние дожди и учёба всё ближе и ближе. На других раскопах не хватает рук, а вы у жертвенника уже добрались до материка. С сегодняшнего дня переходите на раскопы вдоль стены.

Я чуть не потерял дар речи. Ну, как так-то? Медальон только и ждёт, чтобы я его нашёл.

— Валентин Иванович, — терпеливо сказал я. — Разрешите ещё пару дней поработать у жертвенника.

Кой чёрт пара дней! Мне бы и пары минут хватило!

— А какой смысл в этом? — раздражённо отозвался Валентин Иванович. — Вы же дошли до материка?

— Дошли, — согласился я.

— Ну, вот. А медальона нет. И, скорее всего, никогда и не было. Наврал хронист, и всё.

— Но мы же нашли возле камня человеческие кости!

— И что из этого? Кто может поручиться, что это скелет Отакара, а не какой-нибудь бедолага, которого принесли в жертву за двести лет до казни вождя?

— Валентин Иванович, вы не хуже меня знаете, что пруссы сжигали тела при жертвоприношении. А на костях нет следов пламени. И череп мы не нашли, а шейные позвонки раздроблены сильным ударом.

Мы, действительно, нашли в раскопе фрагменты скелета — берцовую кость и несколько рёбер с остатками позвонков.

— И что с того? — ещё больше рассердился Валентин Иванович. — Этот скелет может принадлежать кому угодно!

— Конечно, — ответил я. — Но причина смерти и отсутствие черепа совпадают. Хронист писал, что после казни голова Отакара была выставлена в ближайшей деревне для устрашения жителей.

— Хорошо!

Валентин Иванович раздражённо хлопнул ладонью по столу.

— Что ты предлагаешь, Саша?

— Я предлагаю немного расширить раскоп.

Валентин Иванович собрался возразить, и я торопливо продолжил.

— Не весь. Скелет был ориентирован с востока на запад. Берцовая кость найдена ближе к восточному краю раскопа. Я предлагаю расширить западную бровку.

— И что это даст?

— Медальон мог отлететь в тот момент, когда Отакару отрубили голову. Это ничтожный шанс, но он лучше, чем ничего. А мы должны или найти медальон, или удостовериться, что его здесь нет.

Я понизил голос и продолжил:

— Валентин Иванович, вы же понимаете, что после нашего отъезда раскоп останется без охраны. Сюда сможет пробраться кто угодно. Мы должны использовать все возможности.

Валентин Иванович с сомнением покачал головой.

— Ну, хорошо, — повторил он уже без нажима. — Расширяйте западную бровку. Сколько времени вам понадобится?

— Два дня, не больше, — сказал я. — Кроме медальона, там могут быть и другие находки.

Вернувшись к Севке и Оле, я обрадовал друзей новостью.

— Будем вскрывать западную бровку. Валентин Иванович даёт нам два дня, потом переводит на стену. Поэтому отодвигать бровку будем узкими полосами, на штык лопаты. Сколько успеем вскрыть — столько и успеем.

Оля согласно кивнула.

— Чтобы не мешать друг другу предлагаю разделить бровку на три участка. Оля, ты начинай с этого края. Севка, ты отсюда. А я буду копать прямо в центре.

— А почему ты в центре? — нахмурился Севка.

Ему хотелось работать поближе к Оле.

— Потому, что так мне вас лучше видно, — улыбаясь, объяснил я. — А я по вам обоим очень соскучился.

Оставлять медальон в земле ещё на сутки я не рискнул. Мало ли, что может случиться! А грунт нужно было снимать сверху, ровными слоями.

Чтобы добраться до медальона сегодня, я работал без остановок. Счастье, что на таком удалении от камня находок стало существенно меньше. Но всё равно, приходилось тщательно очищать каждый черепок, каждую косточку и обрывок ткани.

Слой за слоем я снимал землю — не лопатой, а небольшим железным совком! Словно ребёнок, который заигрался в песочнице.

Оля и Севка, глядя на меня, тоже увлеклись работой. Севка даже ворчать перестал, сосредоточенно вглядываясь в землю.

Этим и привлекательна работа археолога — ты словно ищешь давно спрятанный клад. И иногда находишь.