Завидная невеста

– Художественный прием игры света и тени, – ответила Эмма и сделала так, как он просит, отлично понимая, какие чудеса сотворит свет: придаст ее соскам, скрытым тонким хлопком сорочки, глубокий коричневато-розовый оттенок, обрисует темный треугольничек между ног.

Поставив ногу на среднюю ступеньку приставной лестницы, Эмма стала неспешно снимать чулок. Рен внимательно следил за тем, как она стягивает шелковистую ткань с колена и тонкой икры. Снимая второй чулок, она услышала шорох простыней – значит, Рен изменил положение. Она намеренно не поднимала на него глаз, вовлекая в вуайеристский акт иного рода, чем тот, который разыграл перед ней он. Она раздевалась так, будто находится в спальне одна и не подозревает, что за каждым ее жестом не отрываясь следит мужской взгляд.

Повернувшись к Рену боком, Эмма сняла сорочку через голову и, обхватив ладонями груди, приподняла их, будто исследуя, что сотни раз проделывала прежде перед зеркалом, проверяя собственную привлекательность. В присутствии мужчины это действие выглядело куда смелее и развязнее.

– Великий боже, Эмма, ты и святого введешь во грех, – довольно прорычал Рен. Его голос был исполнен страсти.

Притворившись, что не услышала, Эмма опустила руку к тонким завязкам своих длинных панталон с оборками. Встав спиной к Рену, она распустила завязки и задвигала бедрами, чтобы заставить панталоны соскользнуть с крепких ягодиц, пока они не упали к ее ногам.

– Иди в постель, лисица!

– Еще рано, – негромко отозвалась Эмма, зная, что видом сзади Рен наслаждается ничуть не меньше, чем всеми прочими. Подняв руки к голове, она стала вытаскивать шпильки, позволив волосам черным покрывалом заструиться по плечам и спине. Рен застонал. Выждав еще мгновение, она наконец повернулась к нему лицом, полностью обнаженная. Ей было радостно видеть пылающее в его взгляде пламя вожделения, которое сама же и разожгла. – Что ж, пора сжалиться над бедным подданным и исполнить его желание. Итак, говори, чего ты хочешь? Проси что угодно.

– Хочу стать вашим жеребцом, миледи. Готовы ли вы скакать на мне верхом?

Эмма взобралась по ступеням и оседлала его, утонув коленями в мягком матраце.

– С радостью прокачусь на тебе, и не только, – пообещала она.

Рен положил теплые ладони ей на бедра, и она приподнялась над ним и медленно опустилась снова, вобрав в себя его твердую плоть, наслаждаясь приятными ощущениями. Какое блаженство! Вот она, власть! Одного взгляда на лицо Рена достаточно, чтобы понять, что он разделяет ее чувства, демонстрируя всем своим видом благоговение и изумление, как будто никогда прежде ему не было столь хорошо.

Эмма заскользила вверх-вниз по его возбужденному члену. Рен продолжал держать ее за бедра, не позволяя проникать слишком глубоко. Она сжала мышцы влагалища, и Рен, не ожидавший подобного проявления женской силы, удивленно ахнул. Эмма проделала это еще раз и почувствовала его ответную реакцию. Крепче схватив ее за бедра, Рен перекатился на нее, подмяв под себя и заставив вскрикнуть от неожиданности, но не нарушив их слияния.

– Мне казалось, ты хотел, чтобы я прокатилась верхом на тебе. Ты солгал! – запротестовала Эмма, глядя снизу вверх в его голубые глаза.

– Я не лгал. Я просто передумал, – по-волчьи ухмыляясь, пояснил Рен.

Эмма слегка изменила положение, приспосабливаясь к новой позе.

– Какой же ты требовательный подданный!

Рен куснул ее в шею:

– А ты – самая соблазнительная королева, которую нужно проучить за то, что провоцирует вышеупомянутого подданного.

Эмма подняла руки над головой, признавая поражение.

– Так проучи меня, – хриплым шепотом сказала она.

Рена не нужно было просить дважды. Схватив ее за запястья, он начал двигаться так, как хотелось Эмме – толчок и отступление, толчок и отступление, усиливающие ее чувственное напряжение. С каждым отступлением Эмма как будто умирала и оживала всякий раз, как его член снова пронзал ее. Эмма плыла по волнам удовольствия, подбираясь все ближе к краю пропасти.

– Давай, Эм! Хватит сдерживаться, – прошептал ей на ухо Рен, сделавшийся жертвой собственных усилий.

В это мгновение Эмма с приглушенным криком сорвалась с обрывистого края, увлекая Рена с собой в пропасть наслаждения. Она летела вниз, и лишь Рен служил якорем в ее свободном падении. В голове пульсировала одна-единственная связная мысль: как случилось, что игра в соблазнение, которую она затеяла, надеясь свести на нет усилия Рена стать главным в их противоборстве, обернулась против нее?

Как, ради всего святого, это произошло? Частично ответ ей был уже известен. Все дело в том, что она пала жертвой его необыкновенного мужского обаяния. Вот что бывает, когда начинаешь использовать секс как оружие, забывая, что частенько оно поражает тебя самого.

– Как, черт подери, это произошло?

Артур Гридли со всей силы ударил ладонью по полированной поверхности стола красного дерева, так что чернильница подпрыгнула, а тяжелый пресс для бумаг задрожал.