Завхоз снова в игре!

— Вас, Ваше Императорское Величество, — кивнула Мариэтта. — Невозможность изгнания демона означает, что это уже не вы, а демон, угроза Империи.

Насильственное изгнание демона, подумал Борисов. Экзорцизмы. Пинки. Внедрение ее к Левозубу, но в то же время, в то же время, почему бы и нет? Если демон вселится в него, заберет метку, а потом будет изгнан? Возможно ли такое? Он сделал себе пометку "поинтересоваться у Архина и Ддоса".

— А если бы в меня вселился бог? — продолжал расспросы Борисов.

— Бог? — растерялась Мариэтта.

Да, вот как изгнать бога? Особенно, если он того не хочет? Возможно, об этом стоит разговаривать с Имбаниэль, сделал еще одну пометку Борисов. Отдать тело Жадности, дабы тот поглотил метку, потом сразу тюк по голове и тащить прочь, в храм Живы на экзорцизм. Метки нет, противодействия богини нет… но кто сказал, что Жадность сразу поглотит метку? Кто сказал, что он вообще сможет? Те же демоны — кто сказал, что они справятся?

Тем не менее, это был хоть какой-то план, с хоть какими-то шансами на реализацию. Требующий добровольной отдачи тела, верности со стороны тех, кто будет потом изгонять демонов и богов из тела Борисова. Хреновый, в общем, план, но все же без необходимости завоевания мира, уничтожения всех богов и освобождения неведомой хтонической срани, способной сожрать весь мир целиком.

— Понятно, спасибо, Мариэтта, — кивнул ей Борисов.

Мнением троллих он интересоваться не стал. Позвал Квальво и распорядился:

— Сообщи Дуболому, Аврэлю и Бутке, что я жду их через час.

Глава 19

Улицы и площади были запружены народом, горожане орали "слава!" и здравицы Арнэль и Аргусу, едва ли не кидались под ноги армии, шествующей с триумфальным парадом через столицу.

Борисов, в пышной накидке, с короной на голове и скипетром в руках, взирал на шествие с высоты стены дворца. Попутно он озирал Хогвартс, который стал еще пышнее, шире и многолюднее. Борисов больше не выходил на улицы столицы, потому что ему было просто некогда. О Хогвартсе он читал в утренней сводке новостей, подаваемой Квальво, да слышал из уст Арианны, вперемешку с наслаждением ее телом.

Легко можно было составить ложное впечатление о столице.

— Открыть ворота! — приказал Борисов. — Приветствовать победителей! Объявить всей Империи выходной день и гуляния!

Можно было бы даже три дня объявить, чего уж там. Проблема денег и рассыпающегося в руках бюджета (даже с поправкой на умеренную толковость нового казначея) внезапно решилась, за счет Арнэль. Решение не дергать ее и не отбирать у нее войска окупило себя, буквально. Сложнейшая операция, вкупе с битвой, продолжавшейся двое суток и пожалуйста. Казна всего семицветного ансамбля захвачена и переправлена в Хогвартс, Империи ее, даже без иных поступлений хватит на целый месяц! Противники разгромлены, пленные захвачены, вот только те земли Борисов брать так и не рискнул.

Пока что он медленно, но верно пожевывал соседей, по чуть-чуть поднимая уровни, опасаясь того, что слишком широкие приобретения растянут границу и сделают Сиесту уязвимой раньше времени. Вот потом, после решения вопроса Темной Империи и Высшего Пантеона, укрепив тыл, разобравшись с бурлением внутри, можно будет и начать хапать с двух рук.

Впрочем, теперь, когда Арнэль вернулась, всегда можно было перебросить троллей подавлять бурление.

— Слава Аргусу Первому!!! — прокатилось над столицей.

Борисов лишь усмехнулся и начал спускаться вниз. Свита из разнаряженных придворных (не все из них были бездельниками, стоило признать) потянулась следом, не пересекая черты из восьми троллих охраны и Мариэтты, охранявших самого Борисова и его жен. Также присутствовали верные соратники, принарядившиеся по такому случаю.

— А я смотрю, твои жены приструнили этих девиц, — вальяжно заметила Ханнали, опять восседавшая на плече.

Борисов не стал оглядываться, усмехнулся.

— Пристроил Пинки к делу, отправлял к ней всех этих юных герцогинь и графинь, жаждущих потрясти телесами перед носом. Парочка первых дурех даже добровольно пошла с ней в ее это подземелье, и все, как отрезало.

Квальво после Мезиды тоже укрепился в верности жене, перестал брать секс-взятки и работать стало как-то спокойнее и тише. Ну да, придворные бухтели, что император там не слишком обращает на них внимание, но самые ловкие и умные все же сообразили, что надо делать. Их пример — труда на благо Империи и внимания Борисова — постепенно распространялся, увлекая за собой общую массу бездельников.

Желающих посношать ему мозг пустой болтовней Борисов тоже отправлял к Пинки.

— Слава Императрице Арнэль!

— Долгих лет Империи!!

— Слава победителям!!

Крики становились все громче, колонна войск приближалась к воротам дворца, из которых как раз выходил Борисов. Ехавшая впереди на белом коне, Арнэль, в неизменной легкой броне, спрыгнула ловко. Тут же припала на одно колено прямо перед Борисовым и громко сказала:

— Император Аргус Первый! Ваше поручение выполнено! Враги Империи повержены в прах!

Толпа вокруг и за спиной взорвалась было криками, но тут же стихла.