Завхоз снова в игре!

Уровень воды в полости понизился, теперь она доходила Борисову до пояса. От камней несло илом, от Ариэль рыбой. На стенах загорелись какие-то светлячки, словно миниатюрные светильники.

— Разве не должны были эти воды дать мне юность? — спросил он.

— О! — широко раскрыла губастый рот Ариэль, захохотала. — Это самая лучшая ложь, какую прошлым правителям удалось внушить сухопутникам!

Борисов нахмурился, прикидывая варианты, что делать. Лобзик был с ним, Квакушка бороздила воды вокруг дворца, в котором никто не мог устоять против Жабы-Босса 600-го уровня. Еще можно было вызвать Хомяка, чтобы он тут все сожрал. Подать мысленный сигнал Мариэтте и остальным женам?

— Погоди, Аргус, погоди, — торопливо вскинула мускулистые ручищи Ариэль.

Она тоже была погружена по пояс в воду, слегка взбивала ее могучим хвостом.

— Нет Фонтана Юности, как фонтана в представлении сухопутников, — объяснила она, — струи омолаживающей воды, бьющей откуда-то! Если бы так все было, весь океан омолодился бы!

Борисов в этом сомневался, но не стал сверкать познаниями в разбавлении.

— Эта камера, — Ариэль повела рукой, — она не просто так. Это сердце империи русалов, фонтан юности и родильная камера правителей в одной капле. Тебе нужна юность, Аргус? Она у тебя будет! Выбери того, кто добровольно отдаст тебе свои годы в жертву и призови его сюда!

— Раньше сказать не могла? — проворчал Борисов.

Преданных лично ему живых хватало, вся Империя можно сказать была такой. Но призвать? Нет, призвать он мог только кого-то из близких ему людей. Пожертвовать соратниками? Левозубом, разве что, да и то, Жадность будет против. Да и не отзовется он. Женами? Только если Манько, но русалы сюда детей богов не пустят.

Затем он улыбнулся и призвал.

— Ваше Величество? — поклонился Гость.

— Что надо делать? — спросил Борисов.

— Отпейте из священной чаши одновременно и совершите ритуал добровольной передачи жизни, — ответила Ариэль. — Аргус, а кого это ты призвал?

Торопливо, пока Ариэль не пустила в ход трезубец, Борисов и Гость отпили из чаши — вода была странно свежей, не пахла ничем — и тут же вокруг забурлила и завихрилась энергия. Потекла потоком в Борисова, который хохотал, ощущая, как молодеет на глазах. Вихри энергии крутились и вертелись, бились в стены камеры и камень там начал трескаться.

— Остановись! — донесся возглас Ариэль. — Остановись!

Борисов, разумеется, и не думал останавливаться, во-первых не знал, как, а во-вторых, еще недостаточно помолодел!

Затем что-то сверкнуло перед глазами и его отбросило к стене. Буйство энергий стихло. Посреди камеры стоял, покачиваясь, Гость, проткнутый насквозь трезубцем Ариэль.

— Прошу прощения, Ваше Величество, я вас подвел, — пробормотал он и словно стек в воду, сгинув без следа.

Голос Императора уничтожен навсегда!

Печально, без всякого сожаления подумал Борисов. Такой был хороший план.

— Ты что творишь?! — крикнула Ариэль грозно, надвигаясь могучим телом.

Часть воздействия пропадала, так как она двигалась в воде и не могла нависнуть сверху.

— Чуть не уничтожил Фонтан Юности!

— Слушай, а сколько тебе лет? — спросил Борисов бесцеремонно.

У нее целая империя подданных, готовых отдать жизнь, казалось бы — правь вечно! Ради такого можно было и жениться на Ариэль, слить их империи и самому жить вечно!

— Я еще ни разу не пользовалась фонтаном! — сверкнула выпученными глазищами Ариэль. — Ведь им можно воспользоваться только раз в жизни, поэтому обычно все тянут до старости, как ты!

— А, — разочарованно протянул Борисов, теряя интерес.

Значит, уловка с Гостем была правильной.

— Ты хоть понимаешь, что чуть не сотворил?! Ты мог прогневать богов!

— Я и так их прогневал, — криво усмехнулся Борисов. — Или ты не ощущаешь моей метки?

Ариэль мотнула сердито головой, подняла трезубец.

— Все равно, мне пришлось прервать ритуал, — заявила она. — Никогда раньше такого не было и неизвестно, что теперь будет!

— Возможно, стоило объяснить все заранее? — почесал он в затылке.

— Возможно, не стоило торопиться и мухлевать?! — сердито воскликнула Ариэль. — Впрочем, в таком молодом виде, ты мне нравишься гораздо больше, я дам тебе шанс загладить свою вину, раз уж мы все равно здесь!

— Понятно, — вздохнул Борисов. — Нагибайся.

— Чего?

— Чего чего? Трахаться будем и детей делать, об этом же речь?!

— Об этом, — ухмыльнулась широко Ариэль, — но у нас тут не так, как у вас, сухопутных!

Как выяснилось, нужных отверстий в чешуе не имелось. А как же Валанко, смутно удивился Борисов, потом решив, что та была больше человеком, чем русалкой.

— Давай, — махнула ручищей Ариэль, — выпускай молоки, а я метну икру!

— У нас, сухопутных, все немного не так, — ухмыльнулся в ответ Борисов.