Во всем многообразии ситуаций человек, обладающий любовью к жизни, будет иметь преимущество перед тем, у кого ее нет. Даже неприятный опыт способен приносить такому человеку пользу. Мне довелось обонять запах китайской толпы и сицилийской деревни, и я этому рад, однако не стану притворяться, будто сей опыт доставил мне удовольствие в момент его переживания. Авантюристов привлекают кораблекрушения, мятежи, землетрясения, пожары и прочие малоприятные события – при условии, разумеется, что эти события не слишком вредят их здоровью. При землетрясении, например, они восклицают: «Значит, вот на что похоже землетрясение!», и им приятно, их опыт пополняется новым знанием о мире. Будет ошибочным утверждать, что такие люди ничуть не зависят от милостей судьбы: ведь случись им пострадать физически, они, по всей вероятности, утратят энтузиазм, хотя тут возможно, конечно, всякое. Я знавал людей, многие годы страдавших от мучительной болезни, однако сохранявших любовь к жизни едва ли не до последнего дня. Некоторые разновидности физических недугов приглушают энтузиазм, но отнюдь не все. Не знаю, способны ли нынешние биохимики провести различие между этими недугами. Быть может, с дальнейшим развитием биохимии мы получим таблетки, которые обеспечат нам интерес ко всему на свете, но пока мы можем лишь анализировать свои наблюдения, пытаясь понять, почему одни люди интересуются буквально всем, а прочие не проявляют интереса ни к чему.
Иногда энтузиазм носит общий характер, но иногда становится специфическим. Я бы даже сказал: очень специфическим. Поклонники Борроу могут припомнить одного из персонажей романа «Цыган-джентльмен»[74]
: он потерял горячо любимую жену и какое-то время думал, что жизнь утратила всякий смысл. Но затем заинтересовался китайскими надписями на чайниках и коробках с чаем, проштудировал франко-китайский словарь, предварительно изучив французский язык, постепенно сумел перевести эти надписи и тем самым обрел новый интерес к жизни, хотя никогда не использовал свое знание китайского для каких-либо иных целей.Я знавал людей, целиком поглощенных стремлением узнать побольше о гностической ереси[75]
, а также тех, чьи интересы сводились к сопоставлению рукописей и ранних изданий Гоббса. Практически невозможно угадать заранее, каковы интересы того или иного человека, однако мы знаем, что эти интересы есть практически у всех; и когда такой интерес в человеке пробуждается, жизнь перестает быть скучной и однообразной. Правда, узко специфические интересы кажутся менее удовлетворительными источниками счастья, поскольку они едва ли в состоянии занять все свободное время, и всегда существует опасность того, что рано или поздно человек обретет полное знание по конкретной теме, составляющей его текущее увлечение.Следует напомнить, что в число наших едоков за обеденным столом мы включили обжор-чревоугодников, которых вовсе не намеревались хвалить. Читатель может подумать, что ревностный человек, объект нашего восхищения, ничем не отличается, по сути, от чревоугодника. Настала пора попытаться провести разделительную черту между этими двумя типажами.
В древности, что общеизвестно, умеренность признавалась одним из главнейших достоинств человека. Под влиянием романтизма и французской революции умеренность отошла в тень, и распространилось восхищение чрезмерными страстями, даже если они были разрушительны и антисоциальны, как у героев Байрона. Что ж, древние, несомненно, были правы. В правильной жизни необходим баланс между различными видами деятельности, ни одна из которых не должна реализовываться так, чтобы прочие стали невозможными. Чревоугодник жертвует всеми остальными удовольствиями ради еды и тем самым сокращает общее количество счастья в своей жизни. Многие другие страсти, помимо чревоугодия, тоже возможно довести до излишества. Императрица Жозефина страдала обжорством применительно к одежде. Поначалу Наполеон оплачивал ее счета от портных, но эти расходы вызывали у него все большее недовольство. Наконец он заявил Жозефине, что той пора научиться умеренности и что впредь он станет оплачивать только те счета, сумма которых будет разумной. С доставкой нового счета от портного Жозефина было впала в отчаяние, но потом придумала хитроумный план. Она обратилась к военному министру с требованием оплатить этот счет из средств, выделенных на ведение боевых действий. Понимая, что она располагает возможностью добиться его увольнения, министр подчинился – и в результате французы потеряли Геную. Во всяком случае, так утверждают некоторые книги, хотя я не готов поручиться за достоверность этой истории. Для наших целей история вполне подходит, будь она реальной или вымышленной, поскольку наглядно показывает, сколь далеко страсть способна завести женщину, когда у той есть возможность потакать себе в этой страсти.