Завоевать сердце гения

– Денни, она называет себя «создатель гениев», я говорил тебе? У нее есть проверенные уроки и занятия, которые необходимы, как она считает, творческим людям, чтобы вернуть вдохновение. Обязательная ступень в таких занятиях – это сделать что-то невозможное, перешагнуть через собственный страх и границы. Испытать небывалый прилив адреналина. Кто-то прыгает с парашютом, если боится высоты. Кто-то ныряет на задержке дыхания. Для меня таким способом стали гонки на мотоциклах по вертикали. Так я и научился водить байк.

– Создатель гениев, значит.

– И она получает за это немалые деньги.

– Ты еще и платил ей за это?!

– Ага, – кивнул Роберт. – Стоило сказать это с самого начала, верно? Знаешь, – он посмотрел на дом, – вряд ли в мире еще остались способы заполучить вдохновение, которые я еще не проверил все. Когда-то это было очень просто. Я просто брал и рисовал. Никогда больше я не испытывал такого, как в детстве. С годами я стал думать, что мне уже ничего не поможет. Что такого чистого счастья испытывать нельзя. И знаешь, что?

Он шагнул ближе и провел пальцем по моей щеке.

– Я ошибался.

Скажи мне кто-то, что я сяду за спину того самого водителя. Что крепко прижмусь к нему так, что даже сквозь одежду, он наверняка сможет ощутить быстрое биение моего сердца. И что при этом меня больше не будут сжигать ни боль, ни ненависть… Поверила бы я в это? Да никогда в жизни!

Сначала Роберт прокатил меня по саду. Показал скорость и позволил привыкнуть, чтобы хотя бы перестала задерживать дыхание от ужаса. Я тоже никогда не водила машину. Прав у меня не было. Это вызывало огромное недоумение у всех моих знакомых, но я знала, что так будет всегда. Теперь же я собиралась доверить себя тому, кому в общем-то никогда и ни при каких условиях не доверила раньше.

Роберт завез меня в какой-то глухой и наиболее заросший уголок сада. Как же хотелось пробежать по траве и плюхнуться на железную скамью в глубине зарослей. Взять лимонад, подушку и интересную книжку.

Это был дом с историей. Каждый его уголок, а также сада, за все это время успели продумать и облагородить.

– Идем, – вдруг сказал Роберт.

– Я не могу. У меня обувь промокнет.

Он снова просто подхватил меня на руки и шагнул в мокрые от росы заросли. На нем были высокие ботинки из черной кожи. Роберт миновал блестевшую от влаги скамью, свернул куда-то еще, обогнул красный клен, который, казалось, горел на ветру, и остановился.

– Я же не просто так привез тебя именно сюда.

Мы стояли на обрыве над осенним морем, что тонуло в тумане низины. Внизу простирался тот самый заповедник. Лучи солнца прорезали туман и листья деревья. Поблекшие после дождя тучи быстро бежали по небу, раскрашивая мир игрой света и тени.

– Невероятно… Хотя бы в детстве ты пытался нарисовать это?

– Перенести на бумагу.

– Что? А, ну да. Так пытался? Я видела похожие картины в столовой. Там были пейзажи, я уверена.

Роберт смотрел вдаль. Интересно, помнит ли он, каким был этот лес двенадцать лет назад?

– Озеро совсем обмелело, – сказал он, указав на него пальцем. – Знаешь, когда-то вся трава здесь была усыпана упаковками из-под пудинга. Так что да, я пытался.

– И как, не хочешь опять вернуться к пейзажам? С такими-то двумя обалденными видами, что тут, что в Нью-Йорке?

Роберт сверкнул улыбкой, все еще глядя вдаль.

– Ты забыла, – ответил он, – еще у меня есть ты.

⁂

Роберт ехал очень аккуратно. Настолько, что нас обогнал почтальон на окраине города. Он даже обернулся, глядя на Роберта, как будто пытаясь понять, не перепутал ли тот тормоз с газом.

Быстрее со мной за спиной, Роберт сам признался, ехать не будет. И точка. Мечты о ветре в волосах разбились в прах. Причем дважды. Сначала, когда я поняла, что на мне все равно шлем. И во второй раз, когда Роберт так и не выжал приличное количество лошадиных сил, пока спускался по серпантину.

Я легко понимала его чувства. Сама я бы никогда и ни за что не поднялась на эту гору, не свернула бы на эту дорогу, ведущую к городу. И хотя до этого спуска я чувствовала себя в седле позади Роберта вполне сносно, когда мы спустились в заповедный лес, у меня снова перехватило дыхание.

Стоявшие вдоль дороги сосны качали тяжелыми сине-зелеными лапами. Лес обступал такой плотной стеной, что казалось странным, зачем дальше по тропе на опасных поворотах воздвигли самые настоящие заборы. Кого пытались защитить? Лес или путников?

– Они здесь были? Раньше? – прокричала я, кивая на забор из плексигласа. Прозрачный, но надежный.

Роберт покачал головой.

Еще дальше появился знак и табличка, предостерегающая о выбегающих из леса животных. Роберт даже затормозил. Дорогу пересекал грязный след чьих-то лап.

– А ты знаешь… Где это произошло? – спросил он.

– Тридцать пятый километр, – быстро ответила я. О том, где конкретно на шоссе это произошло, Стефан Бар узнал почти сразу.

Роберт глубоко вздохнул и сказал:

– Ладно. Это все равно не та дорога, – и снова завел байк.

О том, почему Роберт проигнорировал мой вопрос, как мы собираемся искать Одри, стало понятно сразу при въезде в город. Роберт притормозил около громадного билборда на обочине.