Завтра наступит, я знаю

Регина непонимающе сморгнула. Интимный ритуал? Что за хрень? Ее опять тестируют на умение не взбеситься?

— Порой, чтобы иметь доступ к помыслам другого, достаточно раскурить с ним одну трубку на двоих, — пояснил сьер вроде бы серьезно, но глаза его смеялись. — Эта простенькая вещица вместе с дымом напитывается отзвуками мыслей хозяина, его магией. Особенно, если это трубка Великого Магистра, и служит ему верой и правдой не один десяток лет… Однако ритуал классический подразумевает равность потенциалов, вас же пока может изрядно замутить от давления моей магии. Сделаем вот что.

Он выколотил пепел в неизвестно откуда взявшуюся пепельницу и тщательно протер мягкой салфеткой освободившуюся чашечку и мундштук. Протянул трубку Регине на открытой ладони:

— Я доверяю вам, лейди Регина Литинских, свои помыслы, касающиеся вас лично и вашего окружения. С этой минуты между нами может быть только откровенность, никаких умалчиваний, сокрытия правды и иносказаний.

Трубка за его ладони вдруг занялась пламенем.

— Возьмите, — подсказал Магистр негромко. — И добавьте вслух то. что сочтете нужным.

Поколебавшись, Рина протянула руку. Пламя, с виду настоящее, не обжигало, лишь ласково грело.

— Доверие за доверие. Откровенность за откровенность. Принимаю на тех же условиях.

На ее руке осталась маленькая деревянная безделушка: сильно уменьшенная копия прежней трубки, снабженная крохотной булавкой.

— Ну, раз откровенность за откровенность… В тех случаях, когда вы рискнете носить эту вещичку при себе, даже вдали отсюда — я смогу почувствовать, когда вам понадобится помощь. И постараюсь ее оказать. Кстати, лейди, это не символ какого-то особого благоволения: подобными артефактами снабжены все мои доверенные лица и заместители, просто потому, что я не могу оставить без внимания тех, кого принял в свое личное пространство. А в случае, когда мы с вами просто так, мило беседуем — как сейчас, например — ваш личный индикатор «правдивости сьера Лохли» тотчас просигнализирует о моих возможных коварных замыслах. Засвистит, например.

Рина скептически приподняла бровь.

— Посмотрим.

Прикрепила полученную вещичку на воротник блузки и пояснила, дабы ее не сочли совсем уж невежей:

— Все-таки без привычки подобные вещи как-то туго воспринимаются…

Магистр понимающе кивнул.

— Итак, я свою часть договора выполнил. Поведайте же мне, в чем я…э-э… как это вы выразились? прокололся при создании Тени? Признаюсь, меня это порядком изводит. На моей памяти никогда еще Тень не отличалась от оригинальной личности.

Инстинктивно Рина свела ладони, переплела пальцы… Заставила себя принять прежнюю позу. Психологический «замок» от собеседника в данном случае мог показаться неуместным.

— Нам опять придется вернуться к первому нашему разговору, сьер Лохли. Помните, вы говорили о моих родителях? Не знаю, насколько точна ваша информация об их работе на спецслужбы…

Легким кивком он подтвердил: точна.

— Ладно. Меня, собственно, не особо интересуют подробности. Кроме одной. Родители действительно держали меня в подчинении при помощи магической привязки?

— Действительно и безусловно. Ее следы до сих пор видны на эфирном плане. Она давно не действует, просто оставляет характерный след вроде шрама. По таким заметкам можно поставить довольно точный диагноз.

— Хорошо. Хоть, конечно, ничего хорошего, — буркнула Регина.

Помолчала.

— Не слишком-то мне хочется говорить о том своем прошлом, но, получается, надо, иначе будет непонятно. Надеюсь, лишь магическая привязка, а не моя собственная мягкотелость удерживала меня при родителях так долго. Со стороны глянуть — стыдно: тридцатилетняя взрослая женщина… Ах, да, для ваших реалий это еще глубокое детство. А у нас к тридцати годам женщина успевает заработать одно или два образования, или сделать карьеру, или обзавестись семьеи и парой детишек… Мы взрослеем гораздо раньше.

— Я знаю, — отозвался Магистр с сочувствием.