Завтра (СИ)

Упорно цепляюсь взглядом за книгу, и как не странно, это помогает мне держать эмоции на замке.

Я хмурюсь, открываю рот, собираясь дать ответ, но затем сразу же плотно сжимаю губы.

Раньше Китнисс была безмерно дорога мне. Как и семья. Только братья и родители погибли, а она – единственный родной и такой важный человек, сейчас не боясь, сидит бок о бок с не человеком, который в любой момент может наброситься на неё. Опускаю глаза на свои руки, ранки на которых теперь тщательно промыты, и поневоле начинаю испытывать ещё большее чувство вины.

- Хочешь, чтобы я вспомнил?- Осмеливаюсь, наконец, задать один из главных вопросов, всё это время неугомонно вертящихся у меня в голове.

Китнисс внимательно наблюдает за мной своими серыми глазами, словно как в том самом кошмаре, пытается что-то сказать взглядом.

- Нет,- просто отвечает она, тем самым напрочь ломая все мои предположения, тщательно и логически выстроенные на протяжении этих нескольких недель, проведённых в двенадцатом.

- Тогда зачем всё это?- восклицаю я, совсем забывая об осторожности и настроенном липовом спокойствии.

Китнисс пару раз рассеянно моргает и вдыхает побольше воздуха. Впервые я вижу её растерянность.

- Зачем ты помог мне тогда, в доме?- Так и не дав ответ, она кивает в сторону, словно это самое здание из шлака находится в паре шагов от нас.

Голос внутри меня тоже сгорает от нетерпения, отчего я начинаю волноваться. Раньше все мои поступки, касающиеся девушки напротив, зависели только от его воли. В этот раз я совершил что-то сам, а значит, и сам ручаюсь за ответ.

- Я просто хотел…

- Вот и я «просто хочу» помочь тебе, Пит,- не сдерживается она.

Тонкие пальцы, порхающие по обложке книги, теперь сжимаются в кулак так, что можно отчётливо разглядеть причудливый узор синих жилок на запястье.

- Конечно. Конечно, я хочу, чтобы ты вспомнил. Но я и так слишком многого хотела, и вот к чему это привело,- сквозь зубы шипит она.

Но даже тут я готов поспорить. На девушку слишком много возложили. Слишком многого требовали они.

После известия о настоящей причине смерти моих родителей, я сильно усомнился в верности всего, что мне так усердно вдалбливали в Капитолии. Быть может, я правда чего-то не знаю, или, напротив, знаю, но в жутко искажённом виде? А эта книга – ещё один способ разобраться во всём?

- Хорошо,- в конце концов, отвечаю я.

- Что «хорошо»?- Китнисс устало вздыхает и снова начинает выводить пальцем на обложке книги невидимые узоры, словно это каким-то волшебным образом успокаивает её.

- Когда я могу помочь тебе?

Китнисс непонимающе хмурится, а в её блуждающем взгляде я вижу лишь недоверие.

- С книгой,- добавляю я, усердно удерживая в голове только положительные стороны этой нелёгкой затеи.

Одна мысль о том, что мне предстоит часами напролёт проводить бок о бок с девушкой из соседнего дома, одновременно и обнадёживает и заставляет внутреннего монстра в предвкушении засесть в голове.

Ещё какое-то время требуется Китнисс на то, чтобы уловить суть сказанного, а потом уголки её губ подрагивают от сдерживаемой улыбки. Она кладёт альбом на прежнее место и деловито засучивает рукава свитера.

- С этим придётся немного повременить,- отвечает она, снова усаживаясь на пол возле аптечки.

P.S. Дорогие читатели, сразу прошу прощения за довольно не большой (в отличие от предыдущих) объём главы. Планировала иначе, честно:D Дело в том, что все предстоящие праздники я буду отсутствовать, а так так не хотелось бы откладывать выход главы ещё на неделю, я решила выложить пусть немного, но сейчас. Надеюсь на Ваше понимание!) Обещаю выложить продолжение как только вернусь, то бишь 13-14 мая.

========== 18. ==========

«Любовь всегда одна, ни выстрела, ни вздоха,

Любовь – это когда хорошим людям плохо».©

И так проходит пару дней. Странно, но спустя этот явно небольшой период времени затея с книгой уже не кажется мне такой рискованной. Большую часть времени мы проводим на первом этаже, в гостиной, окружённые несчитанным количеством альбомов.

Оказывается, идея с книгой памяти, как называет её Китнисс, пришла к девушке ещё давно. Это я понимаю в первый же день, увидев все нужные материалы для её осуществления, привезённые заказом из Капитолия.

Помимо работы с альбомами, на днях мы переклеили обои в моей комнате. Я был категорически против, утверждая, что рано или поздно всё равно не удержусь, ведь раньше именно это помогло мне предотвратить приступ. Но теперь настала очередь Китнисс утверждать, что у нас существует лишь «завтра», а от всякого «раньше» следует избавляться, как и от прежних привычек.

От Хеймитча не утаилось, что мы много времени проводим вместе, но он ничего не говорит; не возражает. А лишь бросает задумчивый взгляд, когда видит, как каждый из нас занимается определённым делом.

Я, как можно аккуратнее, вырезаю нужные фотографии из старых альбомов и приклеиваю их уже в новый. Китнисс делает записи внизу.

- Это ты?- искренне удивляюсь и улыбаюсь, глядя на очередное постаревшее фото.