Завтра, завтра, завтра

– Сэм и Сэди называют Итиго «они».

– Круто! Особенно, когда родители не узнают их. Пробирает до дрожи, как в «Одиссее».

Сэди и Сэм невероятно усложнили себе задачу, заставив Итиго расти по мере развития сюжета. Обычно игровые герои не менялись, от начала и до конца игры, а то и целой серии игр сохраняя одну и ту же личину. Вспомните Марио или Лару Крофт. Мотивы понятны: узнаваемость персонажей и нежелание программистов грузить себя дополнительной работой. Однако Сэди и Сэм хотели, чтобы длительное путешествие отражалось и на характере, и на внешности Итиго. Переживая невероятные приключения, Итиго взрослеет как в прямом, так и в переносном смысле, и к концу повествования, когда спустя семь долгих лет возвращается домой, сталкивается с родителями, которые не узнают в Итиго пропавшее дитя. Они видят перед собой лишь десятилетнего измученного ребенка, преодолевшего океан, прошедшего города и тундру и выжившего в Земле мертвецов. Итиго, замирая у двери, поднимает дрожащую руку, но не находит сил постучать. Мать Итиго приглашает ребенка в дом, не догадываясь, кто этот ребенок. Однако, потеряв когда-то собственное дитя, она исполнена сострадания к Итиго, понимая, что голодный малыш нуждается в любви и ласке.

– Как тебя зовут? – спрашивает она.

– Итиго, – отвечает дитя.

– Какое странное имя.

– Так это ж пятнадцать! – восклицает входящий в комнату отец Итиго. – Макс Мацумото! Выдающийся футболист. У меня когда-то была футболка с его номером, но я ее лет сто назад потерял.

Сэди и Сэм сотворили маленькое чудо, когда завершили разработку игровой среды и системы очков за игровые действия и отладили звук с помощью звукорежиссера, приятеля Зои. На Кеннеди-стрит воцарилась атмосфера праздника.

– Похоже, – улыбнулась Марксу Сэди, – у нас получилось.

– А я никогда и не сомневался, что у вас получится, – пылко воскликнул Маркс.

Сэди, подражая жеманным европейцам, клюнула Маркса в обе щеки. Приятно все-таки иметь преданных поклонников. Они воодушевляют.

Написав последнюю строчку кода, Сэди и Сэм приступили к отладке. Отловив очередной баг – а багов в их игрушке было много, – они записывали программную ошибку на стыренной Сэмом маркерной доске, вдоль и поперек испещренной предложениями по усовершенствованию «Итиго». Как только ошибка устранялась, а предложение внедрялось, их стирали. За неделю до зимних каникул – они были достаточно молоды, чтобы измерять время семестрами, – доска, если не считать небрежно размазанных фломастерных разводов, приобрела девственно-чистый вид.

– Точка? – спросила Сэди в пять утра, раздвигая занавески. За окнами медленно падал снег.

– Точка, – кивнул Сэм.

– Я словно выжатый лимон, – зевнула Сэди. – Точка однозначно. Хотя бы на сегодня. Завтра посмотрим на все свежим взглядом и решим, ставить нам точку или пока рановато. А сейчас я иду к Дову.

– Я провожу тебя.

– Уверен? Там жутко скользко.

Сэди встревоженно поглядела на его ногу, которая в последнее время часто его беспокоила.

– Тут недалеко, – отмахнулся Сэм. – Мне полезно прогуляться.

На безлюдных улицах царила мертвая тишина, только снежинки еле слышно опускались на землю. Срезая дорогу, Сэди и Сэм двинулись напрямик через Гарвард-Ярд, благо семестр подходил к концу и все первокурсники спали. Пушистый снег и предрассветные лучи солнца погрузили их в атмосферу волшебной сказки. Сказки, придуманной специально для них одних. Сэди взяла Сэма под руку, и он слегка оперся о ее плечо. Они валились с ног от усталости, но что может быть приятней усталости от честно выполненной работы. Пройдут годы, они вместе напишут новые игры, откроют офисы, наберут многочисленных дизайнеров и программистов, но никогда, никогда не забудут это ранее снежное утро.

– Сэм, пожалуйста, скажи мне правду. Только не ври!

От звенящего голоса Сэди Сэма пробрала дрожь.

– Не буду.

– Прошлым декабрем ты и вправду увидел картинку с волшебным оком?

– Сэди, неужели ты сомневаешься? – в притворном возмущении воскликнул он.

– Тогда скажи, что ты видел!

– Не дождешься, – ухмыльнулся Сэм. – В приличном обществе о таком не говорят.

Сэди кивнула. Они подошли к парадной двери Дова, Сэди вставила в замок ключ и обернулась.

– Спасибо, Сэм. Как оно сложится дальше – неважно. Главное, ты заставил меня сесть за игру и завершить начатое. И я тебе благодарна. Я люблю тебя, Сэм. Не волнуйся, тебе вовсе не обязательно говорить, что ты любишь меня. Я знаю, ты терпеть не можешь подобных излияний.

– Ненавижу, – широко, опрометчиво широко улыбнулся Сэм, на миг позабыв о кривых, вечно смущавших его зубах, и неловко поклонился. – Ф-фу, гадость какая.

Не успел он поклясться ей в ответной любви, как она впорхнула в парадную. Сэм не расстроился. Он знал, что Сэди знала, что он ее любит. Да, Сэди знала, что он ее любит, точно так же, как она знала, что он не видел Волшебного ока.