Завтра, завтра, завтра

В домике Эйба, чистеньком и пропахшем сандалом, на белых лакированных полках из «Икеи» хранилась тысяча виниловых пластинок, расставленных в идеальном порядке. Встречались среди них и долгоиграющие пластинки, но в основном это была коллекция сорокапяток, к которым Эйб питал особую слабость. Сэди никогда не слышала историю про то, какие песни записывались на А– и Б-стороны, и Эйб с удовольствием ей рассказал. Испокон веку, объяснил Эйб, звукозаписывающие компании делали так: на А-сторону помещали безусловный хит, а на Б-сторону – менее популярную песню. Само собой, это породило разногласия среди музыкантов, и вскоре звукозаписывающие компании переименовали сорокапятки в «пластинки двойного хита». Если верить Эйбу, Джон Леннон и Пол Маккартни разругались вдрызг, споря, чья песня должна появиться на А-стороне: «Привет-пока» Маккартни или «Я – морж» Леннона.

– Потому что нет никаких «пластинок двойного хита», – подытожил Эйб. – Как бы звукозаписывающие компании ни выкручивались, а сторона А была и есть сторона А.

Они покурили марихуаны, и Эйб поставил на проигрыватель любимую сорокапятку с песнями «Бич бойз»: «Бог его знает» на стороне Б и «Как здорово было бы» на стороне А.

Эйб чуть ли не прыгал до потолка от радости, демонстрируя пластинку Сэди. Казусы, когда на сторону В попадала более значимая песня, чем на сторону А, происходили нечасто.

– Уму непостижимо, верно? – захлебывался он от восторга. – Почему кому-то стукнуло в голову, что «Как здорово было бы» лучше, чем «Бог его знает»?

– Я догадываюсь почему, – сказала Сэди. – От «Как здорово было бы» повышается настроение, а от «Бог его знает» хочется убить себя об стену.

– Вот именно, – расцвел в улыбке Эйб, – и такая музыка мне по душе. Я называю ее «послеобеденной музыкой». Утром такую музыку слушать рано, иначе весь день пойдет насмарку.

Эйб притянул к себе Сэди.

– Ты моя послеобеденная женщина, секси-Сэди. Тебя нельзя встречать слишком рано, иначе втрескаешься в тебя по уши – и прощай, подружки. «О, секси-Сэди, – затянул он строку из песни «Битлз», – ты всех одурачила».

– Наверняка ты всем это поешь, – усмехнулась Сэди.

Пару месяцев спустя Эйб отправился в гастрольный тур, поставив тем самым точку в их отношениях. Сэди не расстроилась. Она не сожалела, что связалась с Эйбом, и не сожалела, что рассталась с ним. Наконец-то она поняла Маркса, не того остепенившегося Маркса, обустроившего семейный быт с Зои, а его более юную ипостась. Долгие отношения несравненно богаче, однако и несерьезные мимолетные знакомства с интересными людьми таят свою непередаваемую прелесть. Можно встречаться, можно любить, но необязательно отдаваться любви целиком. Тратить на нее все время.

Как-то в офисе она поделилась своими раздумьями с Марксом, и Маркс расхохотался.

– Ты приняла меня за кого-то другого, Сэди. Для меня нет ничего лучшего, чем отдаваться любви целиком.

Сэди озадаченно на него посмотрела. Они уже пять лет работали бок о бок, но иногда у нее складывалось впечатление, что она совсем его не знает.

– Ты беззаветно любишь Зои? И пожираем страстью?

Сэди любила Зои. В Кембридже они почти не общались, но в Лос-Анджелесе стали закадычными подругами. Кто в двадцать лет ими не становился?

– Я беззаветно люблю и любим, – подтвердил Маркс. – И да, я пожираем страстью.

– Мне кажется, я со страстью завязала, – невесело вздохнула Сэди. – Мне хватило и Дова.

– Сэди, не отчаивайся. Не стоит завязывать со страстью. Да пожрет тебя ее ненасытный огонь!

Маркс зарычал, шутливо оскалил зубы, словно намереваясь сожрать ее, но вместо этого чмокнул в щеку.

4А

Лола Мальдонадо заскочила в пиццерию и оставила для Сэма номер своего телефона.

– Господин Ли, – обратилась она к Дон Хёну, – наверняка вы меня не помните, но мы вместе с Сэмом ходили в школу. Я слышала, он вернулся домой. Попросите его позвонить мне. Если, конечно, он захочет.

Дон Хён передал послание внуку.

– Обязательно позвони ей, – наставлял он Сэма. – Очень миловидная девочка. И такая воспитанная.

– У меня завал на работе, – извернулся Сэм.

– Порадуй бабушку, – насел на него Дон Хён. – Ты только и делаешь, что работаешь, и она очень из-за этого переживает.

– Не стоит из-за этого переживать, – вздохнул Сэм.

– Тогда порадуй меня. Ну же, доставь удовольствие старому дедушке.

– Ладно, ладно, старичок, – засмеялся Сэм, – как-нибудь я ей позвоню.

И он действительно ей позвонил. Через месяц, когда приступил к отладке Кленового города и выкроил немного свободного времени.

– Салют, Масур! – завопила Лола. – Сколько лет, сколько зим! Ну, куда сегодня намылимся?

Они договорились посмотреть «Матрицу» в «Электродуге». Лола уже трижды ходила на эту картину, но Сэм не видел ее ни разу.