Зазеркалье

Процесс начинался с подачи прошения в местный полицейский участок, а «подача», что было общеизвестно, означала взятку. И если ты давал правильную сумму правильному человеку (что ни в коей мере не гарантировалось, поскольку правильные суммы и правильные люди менялись, похоже, с частотой солнечных восходов), то твое прошение передавалось губернатору Старого города. Таковой, по слухам, имелся, хотя Николасу верилось в это с трудом. Никто никогда его не видел. Никто, кажется, даже не знал, где он живет.

Губернатор читал прошение (к которому, естественно, прилагался свой конверт с деньгами, чтобы компенсировать видной персоне потраченное время), и, если находил дело просителя достойным рассмотрения Отцом Города, передавал бумагу дальше.

Отец Города являлся последней инстанцией. Ему, как самому важному человеку, предстояло решить, действительно ли повод для прошения достаточно весо́м, и, если да, заверенное печатью официальное разрешение с указанными в нем целью посещения и сроком пребывания отправлялось обратно в полицейский участок Старого города, где просителю, естественно, приходилось заплатить «пошлину за выдачу», чтобы забрать сей драгоценный документ.

Если пошлина не устраивала дежурного офицера, бумага не выдавалась до тех пор, пока явившееся за ней лицо не возвращалось с правильной – опять-таки – суммой. Иногда, если проситель оказывался не в состоянии заплатить, разрешение могло быть продано с аукциона и доставалось кому-то другому.

Разумеется, если кто-то из Нового города желал попасть в Старый, ничего подобного не требовалось. Нужно было лишь получить в караулке на въезде серебряный пропускной жетон, а по возвращении к своему чистому безопасному дому показать его охраннику.

Многим молодым людям Нового города хотелось испробовать на вкус опасности улиц Старого, поразвлечься со шлюхами, демонстрирующими свой товар так, как ни одна порядочная девушка Нового города и помыслить бы не могла – и если их грабили бандиты или карманники лишали часов, то что из того? Все равно по возвращении отцы давали им еще денег на расходы, а у них появлялась забавная история, которую можно рассказать приятелям за рюмочкой коньяка.

Иногда в Старый город наведывались и юные леди из Нового, ищущие тех же приключений, что и отважные юноши. Но приключения, случающиеся с юными леди, обычно не из тех, о которых рассказывают за коньяком, и от них порой остаются шрамы.

Всякий раз, когда Николас видел девушек такого сорта – хихикающих и считающих, что они могут прийти в Старый город пропустить по стаканчику в баре, пофлиртовать с каким-нибудь бандитом и вернуться домой, – он пытался предостеречь их. Если они прислушивались к предупреждению, он провожал их к одному из пропускных пунктов. Если нет, он уже ничего не мог поделать, разве что заткнуть уши, чтобы не слышать криков, которые раздадутся в ночи за окном.

При въезде в Новый город и выезде из него существовало лишь два официальных контрольно-пропускных пункта – один на восточной, другой на западной стороне. Николас ждал в очереди к восточному. Двигалась карета со скоростью хворой улитки. Охранники, как известно, тщательно изучали каждое разрешение, проверяя и перепроверяя печати и подписи, чтобы убедиться в отсутствии поддельных документов.

Николас слышал рассказы о тех, кто пытался сфабриковать пропуск. Истории эти никогда не исходили из уст того, кто решился на подделку, потому что таких всегда уводили прочь, и никто никогда их больше не видел. Подобные истории неплохо способствовали пресечению попыток фальсификации.

Карету прислал Кролик, хотя стоящее на дверце клеймо принадлежало не ему. Это была фамильная печать «какого-то крутого ублюдка», как выразился Дэн, и Николас принял к сведению, что у Кролика, покровителя Мясорубки, имеется свой, вышестоящий, покровитель.

Скорее всего, именно этот покровитель финансировал все начинание и велел Кролику присмотреться к Николасу. Тот, кто вложил деньги в предстоящий поединок, несомненно, рассчитывал на хорошую отдачу, а хорошая отдача – это много, очень много ставок.

Ставки делались не только на победителя боя или даже каждого раунда. Игроки ставили на всё: кто нанесет следующие три удара, попадут эти удары в цель или нет, сломают кому-то из бойцов ту или иную кость или выбьют ли зуб. Состоятельные игроки выбрасывали огромные суммы на подобные мелочи.

Никто никогда не видел хорошей затяжной схватки с Мясорубкой, поэтому во время его боев такие мелкие ставки исключались. Некоторое время поединки Мясорубки еще приносили доход, поскольку люди приходили посмотреть на бойню, держа пари, как долго второй участник сможет выдерживать избиение. Но скоро людям стало просто неинтересно смотреть, как Мясорубка калечит очередного бедолагу.